появление старого знакомого
Разговор с Шах-Веледом напомнил Гретхен о сэре Тимотее Кренстоне, и мысль эта, как всегда, отозвалась в ее сердце эхом светлой грусти. Однако это не было воспоминание о прошлом. Пора тебе узнать, мой любезный читатель, что для Гретхен сэр Тимотей не отошел безвозвратно в прожитое и пережитое. Он продолжал присутствовать в ее жизни не только в виде воспоминаний.
Дело в том, что в одно солнечное утро Ларт преподнес ей удивительный сюрприз — письмо Кренстона. Изумление, радость, непонимание (откуда?! как это может быть?!), всё смешалось в гамму оглушительных чувств, которую можно назвать всего одним словом: счастье. Гретхен, к тому времени уже ставшая супругой Ларта, и без того на крыльях летала, но нежданный лист плотной бумаги, заполненный строками четкого округлого почерка, вознес ее на такую волну радости, что казалось, счастливее просто невозможно быть.
Оказалось, что Ларт воспользовался существующими каналами почтовой связи. Связь эта, хорошо налаженная, разветвленная и надежная, позволяла быстро доносить необходимую весть из страны едва ли ни в любое государство мира. С одной лишь целью получать почту и переправлять ее дальше, люди — как сограждане Ларта, так и нанятые иноземцы — поселялись и на маленьких островах в океане, и в крупных портовых городах, и еще в тысячах тысяч мест, создавая разветвленную сеть опорных пунктов. Их миссия оставалась скрыта от окружающих. Они занимались рыболовством и земледелием, владели маленькими ремесленными мастерскими… Чем бы эти люди ни занимались, успех, по-видимому, неизменно сопутствовал им, поскольку никто из них не бедствовал. Хотя, если торговцу, стоящему за конторкой в лавке экзотических пряностей, приносили почтовый пакет, уже через пять-десять минут со двора во весь опор вылетал всадник с бережно упрятанным посланием. Всадником тем мог быть сам торговец, без размышлений бросивший лавку едва ли ни на произвол судьбы, или его сын, или еще кто-то из членов семьи. Абсолютно исключено было, чтоб письмо лежало без движения. Известия несли почтовые голуби, мчали самые быстроходные суда.
Переписка с Тимотеем Кренстоном обещала сделаться если и не интенсивной — расстояние всё же диктовало свои условия, но, тем не менее, регулярной. Было получено еще одно письмо от Кренстона до того, как в счастливую, безоблачную жизнь Ларта и Гретхен вторгся Ал да Ланга. Ларт, прежде чем кинуться в погоню за вором, послал Тимотею сообщение. Он писал о произошедшем и о своих ближайших планах.
Хоть для Гретхен и существовала неразрывная связь между словами «Испания» и «Тимотей Кренстон», хоть толкнулась в сердце печаль о как будто возможной, но не состоявшейся встрече, в действительности она хорошо знала, что в Испании Тимотея нет. Сэр Тимотей исполнил свое намерение — еще до отъезда Гретхен и Ларта он покинул Тополиную Обитель.
Несомое почтовыми голубями от одного крохотного островка к другому, послание Ларта устремилось к адресату куда скорее, чем двигалось судно Ала да Ланга к Канарскому архипелагу. И оно наверняка опередило бы морехода, если б летело в Испанию. Однако письмо должно было проделать гораздо более долгий путь. В руках Кренстона оно оказалось в то время, когда Ларт уже преодолел большую часть пути до Американского континента, а кораблю под водительством Шах-Веледа, двигавшемуся к той же цели, путь предстоял еще довольно долгий.
Потрясенный Тимотей трижды перечел короткое письмо, написанное на листке, напоминавшем как тонкий, почти прозрачный лист бумаги, так и кусок шелка, столь же прочного кстати. В тот же день Кренстон зафрахтовал судно, отвечающее всем необходимым качествам. Однако покинуть порт он смог лишь через несколько дней, показавшихся ему бесконечными. Несмотря на безумное желание Тимотея немедленно броситься на помощь Гретхен, невозможно было отправляться в столь долгий путь с неполным экипажем и без необходимых припасов в трюме.
Таким образом, сложилось следующее положение: судно Ала да Ланга оказалось между двумя преследующими его кораблями. Но Ларт не знал, что он оказался в авангарде и в действительности далеко опередил человека, за которым, как он думал, гонится. Ал да Ланга, в свою очередь, не имел никакого представления о том, где находится погоня, хотя знал наверняка — погоня существует. И лишь Тимотей Кренстон понимал, что оказался в арьергарде, но не мог знать, что впереди него не Ларт, а корабль, на борту которого находится Гретхен.