Сожги небо красным
Дело было сделано и весьма успешно. Оба грузовика с иллидием растворились в ночи.
Из потерь — одну машину с породой пришлось оставить на дороге. Там заклинило рулевое так, — вероятно, осколком гранаты — что грузовик даже отбуксировать не удалось. Без людских потерь тоже не обошлось. Я видел троих, правда убиты или ранены они были, не знаю. А сколько всего пришлось отдать жизней за этот драгоценный конвой, мы, вероятно, узнаем позже. Сейчас мы возвращались туда, где ждала нас Лиса. К счастью, наш отряд обошёлся без потерь. Только Шороху посекло лицо каменной крошкой. Не сильно, бинты не понадобились. Да подкидыша нашего пуля вскользь задела, рассекла кожу чуть выше локтя. Парнишка молодец, крови не испугался, не заблажил, что его убили. Жарко перевязал ему руку, и все дела.
И вот теперь мы, как говорится, усталые, но довольные, возвращались домой. Парень шёл впереди меня и я, хоть и не ставил такой цели специально, а всё-таки присматривался к нему. Как будто всё ещё выполнял задание Патрика присмотреть за мальчишкой.
В посёлке, до начала заварухи, Патрик спросил его:
— Ты кто по жизни? Чем занимаешься?
— Танцор, — слегка удивил нас ответом парнишка.
Вот эта кличка и прилипла к нему. Я смотрел ему в спину и думал: «Хорошо двигается парень. Лаконично, экономно. Упругий, лёгкий шаг. Значит, он в самом деле, профессиональный танцор? Иначе откуда эта отточенность движений?»
А потом я обнаружил в парне то, что всерьёз обеспокоило и насторожило. Это случилось, когда Патрик приказал ускориться, и мы перешли на бег. Мальчишка-танцор не должен был ТАК бежать. Он бежал волчьим скоком. Эта техника известна тем, кому в силу профессии приходится делать большие пешие переходы — определенно, это армия, военные. Танцору-то зачем знать волчий скок?
Волк отличается поразительной выносливостью. Он способен часами бежать по глубокому снегу, и, почуяв добычу, сделать невероятный рывок в скорости. Он может преследовать свою жертву несколько дней, изнуряя её. Когда стали исследовать эту волчью выносливость, оказалось, по своим физиологическим данным волки в принципе не могут пробегать такие расстояния, которые они таки пробегают. По всем расчетам у них просто не хватит сил, ресурса у волчьего организма для этого просто нет. А потом выяснили — волк отдыхает на бегу. Ритмика его бега такова, что лапа напрягается только при соприкосновения с землей и в момент нового толчка. Пока она в воздухе, мышца полностью расслабляется и восстанавливается. Пусть «отдых» длится всего лишь доли секунды, но в результате волки тратят только третью часть энергии от той, что первоначально предполагали исследователи.
Вскоре технике хитрого бега стали учить военных. Сейчас я видел волчий скок в действии. Плечевой пояс и руки без мышечных зажимов, расслаблены. Тело чуть наклонено, чтобы вес его перемещался вперёд за площадь опоры так, что расслабленная нога сама делает шаг вперёд. Дыханию поначалу тоже надо учиться. Выдох на каждый шаг, как дышит волк, то есть при каждом ударе ноги о землю: удар — выдох, удар — выдох.
Натренированный человек способен на хорошей скорости пробегать большие расстояния не уставая, и даже не запыхиваясь.
Танцор техникой владел отлично, бежал легко, естественно. Расслабленное тело отдыхало, будто на прогулке, ни к чему не обязывающей… Я припомнил, как со знанием дела он выбирал себе позицию в том сарае, как расчётливо и спокойно стрелял, как вёл себя при ранении и когда Жарко обрабатывал ему рану… Да и сейчас — ночью ведь промок до нитки, и хоть утром небо очистилось, но солнце ещё слабо грело, он должен бы дрожать от холода и кровопотери… Картинка сложилась. Парень был хорошо подготовленным бойцом. Очень хорошо подготовленным.
Волк-одиночка? Так кого мы ведём к Лисе? С какой целью он идёт к ней? Одно понятно, парень не тот, за кого себя выдаёт. А за кого он себя выдаёт? — хмыкнул я. — Он ведь ничего о себе не рассказал, значит не обманывал. Назвался танцором? Ну так что? Одно другого не исключает.
Между тем мы подошли к дороге, которую пересекали ночью. По сигналу Патрика мы присели в высокой мокрой траве, к дороге ушёл Кэй. Я видел, как он наклонился к асфальтовому полотну и внимательно посмотрел далеко по дороге, в оба её конца. Ну да, таким образом даже след одинокого путника можно обнаружить. Поглядишь на дорогу перед собой — ни малейшего следа. А вдаль по дорожному полотну посмотришь, да против солнца, и увидишь след на еле заметном слое росы или, как сейчас, на равномерном покрытии асфальта ночной моросью. Кэй вернулся, доложил, что всё спокойно, и на дороге еле заметны наши собственные следы, оставленные в начале ночи.
— Патрик, — сказал я и, в ответ на его вопросительный взгляд, позвал: — На пару слов.
— Парень опасен. Он что-то скрывает. — Я поделился с Патриком своими наблюдениями. — Мы ведь его даже не обыскали, — попенял я на нашу беспечность.
Командир задумчиво посмотрел в сторону дороги, помолчал.
— Ладно, — сказал он. — Пусть идёт пока так.
Лиса и Вит ждали нас у скрытого входа в тоннель. Лицо принцессы просветлело радостью, когда она увидела нас живыми и здоровыми. Хотя к этому времени она наверняка уже получила сообщение об исходе операции и всё же отметила взглядом каждого, как будто хотела ещё раз убедилась, что все мы в порядке.
— Как ты? — с беспокойством провела она пальцами по щеке Шороха.
— Всё хорошо, не о чем говорить.
— Лиса, — позвал Патрик, она обернулась. — Вот этот парень очень хотел тебя увидеть.
Примерно за полчаса до встречи с Лисой Танцора тщательно обыскали и связали руки за спиной. Ничего опасного при нём не нашли, а на слова Патрика, что он считает нужным связать гостя, только кивнул и молча заложил руки за спину. Он вообще был на удивление молчалив и спокоен. Сейчас он стоял поодаль от Лисы между мной и Патриком и смотрел на неё. На всякий случай мы держали его за руки.
Лиса посмотрела на него вопросительно.
— Ты — принцесса Лиса?
— Ты разве не понял?
— Сожги небо красным, Лиса.
Она вздрогнула, глаза её широко распахнулись, при этом сделались пустыми, будто ей открылось нечто внутри, и теперь она глядела туда, внутрь себя. Лиса деревянно повернулась и пошла от нас прочь.
— Задержите! — крикнул я. — Не дайте уйти!