Ты поможешь нам?
Лиса нервничала и злилась, приходя во всё большее возбуждение. Она не шла ни на какой контакт, не реагировала, когда к ней обращались. Между нами и принцессой будто выросла невидимая, но неодолимая преграда. Лишь на миг в глазах ее мелькнула некая мысль, когда блуждающий взгляд будто споткнулся, встретившись с моим. Неужели что-то тлело в глубине заблокированного сознания?
Стало ясно, сквозь программу пробиться к Лисе невозможно, решено было погрузить её в сон. Не сажать же под замок, как арестованную, в самом-то деле. Уговорами, которые не доходили до сознания, мягкой настойчивостью, а говоря прямо, почти силой, удалось увести Лису в её комнату и там Жарко сделал укол снотворного.
— Я побуду с ней, пока не уснёт, — вызвался я, и Жарко с Патриком оставили нас одних.
— Лиса, — я взял её за руку, она дёрнулась, но когда взгляд сфокусировался на мне, глаза прояснились.
— Стрелок…
— Куда ты хочешь идти, Принцесса? — я обращался к моей Лисе, в смутной надежде, что некий слой сознания, принадлежащий странной, вымышленной действительности, в которой обитали Стрелок и Принцесса, каким-то чудом оказался не затронут программой.
— Стрелок, помоги мне!..
— Я помогу. Скажи, что я должен сделать?
— Мне надо во дворец.
— Но мы ведь и хотели, все. Это часть нашего плана.
— Нет! — Лиса затрясла головой. — Им не надо. Я должна быть там немедленно!
— Зачем? Что сказал тебе этот парень?
— Я должна рассказать ему… — Лиса сбилась, будто потеряла мысль.
— Парню?
— Наместнику… Немедленно… — хорошее снотворное у Жарко. К сожалению, действует слишком быстро. Лиса засыпала на полуслове.
— Лиса, что рассказать? Что? — я встряхнул её за плечи.
— Я должна…
Лиса спала.
Я снял с неё ботинки, уложил на кровать, укрыл. Лицо принцессы даже во сне не расслабилось, не стало спокойным. Чёртова программа. Я вышел и запер дверь на ключ.
Из Танцора выбивали информацию. Быстро же они миновали стадию «вопрос-ответ». Видно, ответы не удовлетворили, коль перешли к форсированным методам. Кажется, я знаю, кто ударил его первым. Шорох был очень зол.
Сейчас парня ни о чём не спрашивали, его обрабатывали, швыряя по кругу словно мяч, налетающий на встречный удар. Мне не захотелось занять место в этом кругу, я остался вне его, наблюдая за Танцором. А ведь парень контролирует ситуацию, удивленно заметил я. Он хорошо держит удар, принимая его на выдохе. Удар на вдохе может согнуть пополам, на выдохе сохраняется напряжение тела, «кольчуга». Он держался на ногах, не позволяя себя уронить. С трудом, но держался. И ещё он… улыбался. Не издевательская, едва обозначенная, но улыбка. Надо же… видел же, что непрост Танцор, а все равно недооценил его. Бороться с драконом, бежать от дракона или кататься на драконе — так это называется в восточных боевых практиках. Танцор демонстрирует третье, самое сложное. Парень владеет умением гасить болевые импульсы. Центры боли и удовольствия в головном мозге находятся по соседству. Владея определенными психотехниками, можно замещать боль посылами из центра удовольствия. Разумеется, это не значит, что парень вообще не чувствует боли или, более того, наслаждается ею, но эти психотехники помогают держать сознание ясным, а тело работоспособным. К сожалению, это не гарантирует защиту здоровья и жизни.
Зря парни его кошмарят… Однако, почему он, такой умелец, пальцем не шевельнёт для своей защиты?
— Остановитесь! — сказал я.
Ко мне повернулись распалённые лица. В злых глазах обращённый ко мне вопрос, а я не знал, что сказать сейчас. Танцор тоже смотрел на меня исподлобья, в упор. Потом поднял руку и медленно вытер кровь, текущую по подбородку. Вытер тканью, намотанной на запястье. Я быстро вошёл в круг и схватил его за руку. Мне не показалось — вместе с тряпкой, почти скрытый ею, на запястье был повязан кожаный плетёный ремешок.
— Откуда он у тебя? — я не верил своим глазам.
— От учителя, — неловко шевельнулись разбитые губы, но глаза не плавали, взгляд оставался твердым, он со странным упорством всё так же прямо смотрел на меня.
— А… кто твой учитель?
— Псарь.
Я подавил желание как следует потрясти головой, чтобы мысли встали хотя бы в какую-нибудь более-менее стройную цепь.
«Что ты делаешь?» — спросила она тогда. И я ответил: «Ремешок для мальчика со псарни. Он хочет носить его на руке.»
Я стянул с руки Танцора кожаный браслет вместе с тряпкой — не знаю, зачем. И тут же забыл о плетёной змейке, впившись глазами в крохотную голубую наколку с внутренней стороны запястья: вензель буквы «А», обрамляющий корону.
— Кто ты? — еле выговорил я севшим голосом.
Вместо ответа Танцора я услышал отчаянный крик Гейзы:
— Лиса ушла!
Дверь её комнаты была распахнута настежь. Как она открыла запертую дверь, не вопрос. Видимо, в комнате у неё был другой ключ. Вопрос в другом: ушла она под убойным снотворным. Жарко был уверен, что Лиса будет спать так крепко, что в принципе, запирать её на ключ не было необходимости.
Кто-то бросился к мотоциклам, вернулся с сообщением, что одного нет. Парни были растеряны. Надо было немедленно что-то делать, но что? Куда направилась Лиса? Как гнаться за ней по подземельям, путь по которым ведом только ей!
А ведь я знаю куда она едет…
— Шорох. Патрик. За мной!
Танцора кто-то запер во входном тамбуре прежде, чем бежать к Лисиной комнате. Никакого другого места для пленного поблизости не было. Для четверых здесь оказалось тесновато.
— Гард, — сказал я, — я думаю, ты брат Лисы.
Все трое, включая Танцора посмотрели на меня как на сумасшедшего.
— Есть простой способ убедиться, так это или нет. (Господи, что я делаю! Ведь, если он враг…) Мы в подземельях Аскаланты. Если я прав, ты должен знать эти подземелья и легко в них ориентироваться.
Танцор нахмурился, взгляд его ушёл в себя, и вдруг глаза плеснули изумлением.
— Да! — облегчённо выдохнул я. — Ты брат Лисы, принц Аскаланты.
— Принца убили вместе с остальными, — в замешательстве возразил Патрик.
— Ему разбили голову, — сказал Шорох. — Лица не было.
— Полным знанием о подземельях владеют только члены королевской семьи, — сказал я. — Гард, ты поможешь вернуть Лису? Она едет во дворец.
— Где мой браслет?
Я машинально зашарил по карманам, понятия не имея, куда дел его. Но кожаный ремешок нашёлся именно там. Я протянул его парню.
— Он знаком тебе, Стрелок? — спросил он, испытующе глядя на меня.
«Стрелок?.. Он сказал „Стрелок“??! Откуда он знает??!»
— Браслет знаком тебе?
— Да.
— Мне подарил его Атрас, учитель. Но я видел однажды сон. На псарню пришёл мой друг Стрелок и подарил мне этот ремешок, он сплёл его для меня.
— Другой я сплёл для принцессы, — хрипло сказал я.
Патрик и Шорох смотрели на нас и не понимали ни слова из того, о чём мы говорили. Да для меня самого сейчас размылись границы между реальностью, вымыслом и снами. Слишком переплелись эти пласты, и не знаю, распутаем ли мы когда-нибудь этот клубок.
— Ты поможешь нам, принц?
— Да.