сэр Тимотей видит угрозу их с Гретхен счастью и готов принять меры предосторожности
С этого дня жизнь в Тополиной Обители значительно переменилась — новость о том, что скоро в гациенде появится молодая хозяйка, разлетелась широко. Дальние и ближние соседи приезжали познакомиться с невестой сэра Кренстона, заверить в своём дружеском расположении и настоятельно приглашали с ответным визитом. Разумеется, их никто не посвящал в подлинную историю Гретхен, сэр Тимотей сочинил историю о том, как по воле родителей они были обручены ещё в детстве. Но возникли непредвиденные обстоятельства, в силу которых они до сих пор не соединили свои судьбы — здесь Кренстон, не вдаваясь в подробности, обычно делал многозначительную паузу, предоставляя слушателю домысливать эти таинственные обстоятельства. «И теперь, — продолжал он, — наперекор всем терниям, мы намерены разрушить преграды и исполнить волю родителей».
Гретхен забавлялась, наблюдая, как Кренстон с видимым удовольствием водит слушателей за нос, посвящая их в эту сказку, которая при реалистическом взгляде на неё не выдерживала никакой критики. Но его лицо, временами становившееся глубоко несчастным, трагический голос и глаза пробуждали в соседях сочувствие, сострадание, а вовсе не недоверие или скепсис. Уезжали они очарованные скромной, кроткой красавицей, искренне желая счастья ей и Кренстону.
Когда гости покидали гациенду, Гретхен, бывало, мягко упрекала Кренстона в мистификации, в том, что он беззастенчиво пользовался доверчивостью людей. Кренстон только хохотал в ответ, и Гретхен не выдерживала менторского тона, смеялась вместе с ним.
— Любовь моя, уверяю вас, люди эти уехали очень довольными. Нанести визит их подтолкнуло и любопытство тоже. Так вы подумайте, с каким багажом они от нас уехали! Как долго можно будет смаковать услышанное, строить догадки, версии, развивать и опровергать их. Да они сейчас просто счастливы! Мы расстались абсолютно довольные друг другом.
Казалось бы, теперь между Кренстоном и Гретхен, в самом деле, разрушены все преграды, не существует больше недоговорённостей. Гретхен всем сердцем благодарна ему, ей хорошо, спокойно и надёжно рядом с Кренстоном, она счастлива остаться в Тополиной Обители, она согласна стать женой сэра Тимотея, а он влюблён в свою будущую супругу со всей пылкостью нерастраченного сердца и, одновременно, чувство его глубокое, зрелое, мудрое. Именно потому, что Кренстон не был ослеплён любовью, он видел вещи во всей их реальности. Потому он не заблуждался относительно чувств Гретхен и причин, по которым она ответила ему согласием. Сердце её ему не принадлежало, оно осталось с другим.
Он не боялся поединков, кто бы ни был его противником. Много лет он пытался научиться смирению и любви к каждому, сражаться не с человеком, а с врагом человеческим, пленяющим души и умы. В тех сражениях он вооружался любовью и праведным словом. И оказался слаб. Тогда он признал, что существует иное оружие — и это оказалось истинно его. Сейчас в нём было мало смирения. Он стал воином, отважным и сильным, не страшащимся драки, и не было соперника, перед кем бы сэр Тимотей спасовал, отступил. А вот теперь такой соперник появился. Он жил в сердце Гретхен, в её памяти, в сегодняшних мыслях, и Кренстон боялся его… Как сражаться с тем, кого нет?
— О чём вы задумались столько глубоко, друг мой Кренстон?
Сэр Тимотей быстро обернулся — он не услышал, как к нему подъехал Джоберти. Доктор спешился и подошёл к Кренстону, стоявшему у изгороди, за которой лежало пастбище — сейчас оно было пусто.
— Что с вами, Тимотей? — шутливый тон сменился озабоченностью. — Вы чем-то огорчены?
— Я должен разыскать его, Джоберти.
— Кого? — недоуменно спросил доктор.
— Ларта, — резко сказал Кренстон.
Какое-то время Джоберти всё ещё вопросительно смотрел на него, потом осторожно сказал:
— Но мисс Гретхен уверена, что он погиб.
— Я тоже хочу убедиться в этом. Сам.
— Вы боитесь призраков, Кренстон?
— Я хочу быть счастливым. И не хочу, чтобы однажды кто-то пришёл разрушить моё счастье.
— А вдруг вы найдёте его живым и здоровым? — помолчав, спросил Джоберти. Не дождался ответа и опять спросил: — Вы ведь не обманываетесь в отношении чувств мисс Гретхен? Она всё ещё любит его.
— Благодарю, что сообщили мне об этом, — резко проговорил Кренстон. И спокойнее добавил: — Потому я не хочу каждый день жить с тревогой, не явится ли он. Ведь если он жив, он непременно будет искать Гретхен. Я ставлю себя на его место и понимаю, что сделал бы смыслом жизни поиск её или же неоспоримого доказательства её смерти. И он будет искать, пока не найдёт. Потому я должен убедиться — его нет.
— А если найдёте Ларта живым? — повторил вопрос Джоберти.
— Эту женщину Господь создал для меня, — медленно заговорил Кренстон. — Если она уйдёт из моей жизни, больше у меня уже ничего не будет. — Взглянул на Джоберти, усмехнулся: — Всё ещё ждёте ответа? Я его не знаю. Я не знаю, на что способен ради Гретхен.
— Если бы нужен был мой совет, я сказал бы вам — не тревожьте призраков.
— Если бы только они сами оставили меня в покое, Джоберти. Не смотрите на меня так.