После ужина, когда у Арвида забрали пустые тарелки, и он подумал, что до утра, вероятно, визитов к нему не будет, случилось неожиданное.

Арвид лежал, закинув руки за голову и думал. И вдруг услышал голос. Приглушённый девичий голос звал его.

— Эй! Вы меня слышите? Подойдите к двери, скорее!

Он встал и неслышно переместился к дверям.

— Вы здесь? Отзовитесь.

— Кто ты?

— Я… Сауле. Ну… та, в кровати которая была, — торопливый шепоток нёсся из замочной скважины. — Я хотела спросить… что вы собираетесь делать? Я помочь вам хочу. Слышите?

Сузив глаза, Арвид молчал.

— Почему вы молчите? Я помогу вам бежать, слышите? Не молчите! — девчонка всхлипнула. — Не верьте ему! Он вас использует, а как не нужны станете… Он не верит никому… Я помогу вам бежать отсюда, если… если вы убьете его!

— Уходи, — громко сказал Арвид. — Иди к себе, глупая.

— Вы пожалеете, что отказались! Пожалуйста! Пожалуйста — её шепот рвался от бессилия, но она ещё надеялась.

— Уходи! — Арвид повернулся к двери спиной и вернулся на диван.

А минут через тридцать заявился Нигматуллин.

— Хочу пожелать спокойной ночи, — благодушно пояснил он. — Может, хочешь чего? Или — кого?

— Нет, благодарю. Хотя девицы у вас здесь забавные.

— Чем? — удивился Шерхан.

— Вы в курсе, что ваша наложница мечтает о вашей смерти и ищет киллера?

Шерхан рассмеялся:

— Много кто моей смерти был бы рад! А с чего вы такое про эту девочку?

— Она вербовала меня. Взамен предлагала устроить побег. Забавная малышка! Я её немножко иначе в первую нашу встречу увидел… Знаете, мне захотелось взглянуть на неё. Устроите?

— А говоришь — желаний нет, — усмехнулся Нигматуллин. — Так что? Бежать вам предлагала, маленькая сучка? — Он нехорошо сощурил глаза. — Ну что ж, расспросим сейчас, что за тараканы в её головёнке завелось.

Он вышел, не забыв запереть двери комнаты. Не прошло и пяти минут, Шерхан вернулся, втолкнув перед собой девочку. Она затравлено взглянула на Арвида, и в её тёмных глазах сквозь страх он разглядел удивление и даже обиду. Громко сглотнув, она попятилась от мужчин к стене.

— Ты собиралась помочь ему сбежать? — Шерхан ухватил её за руку.

Она отчаянно замотала головой.

— Не надо так, господин Нигматуллин, — не пугайте. — Арвид улыбаясь, направился к девочке. — Так тебя Сауле зовут? — И вдруг, уже минуя Шерхана, резко повернулся и нанес ему сильный удар по шее.

Метнув на девочку яростный взгляд, он прижал палец к губам и успел подхватить падающее тело. Арвид бесшумно опустил его на ковер и ещё раз показал девчонке, что надо молчать. Она оцепенела, и только в ужасе таращила на него глаза. Арвид видел, что если он сделает сейчас хоть малейшее движение к ней, страх её выльется в отчаянный истерический вопль. Он чуть погрозил ей пальцем, обвёл рукой комнату и приставил ладони к ушам. Его пантомима имела единственную цель — вывести её из состояния безумного страха, заставить думать, разгадывая его жесты. И действительно, сквозь гримасу ужаса в смуглом лице проступило недоумение и усилие что-то понять. Не двигаясь с места, Арвид жестом позвал её. Она замотала головой и подалась назад. Арвид снова, ещё нетерпеливее махнул ей рукой, и, повернувшись к ней спиной, двинулся к двери.

Весь его вид выражал уверенность, что она идет следом. Девочка, и в самом деле, двинулась за ним. Наверное, лежащий на полу в странной неподвижности Нигматуллин, внушал ей больший ужас. К тому же человек, повернувшийся к тебе спиной, сразу кажется менее опасным.

Сауле обошла Шерхана стороной, не спуская с него глаз. Ей чудилось — только подойди чуть ближе, он вмиг схватит за ногу. Мысль о том, что он мёртв, приходила девочке в голову, но она этой мысли не доверяла и ужасалась ей — неужели можно убить вот так: просто, будто бы мимоходом. Неужели так бывает, что человек вот только говорил, двигался, пусть дурной, гадкий человек, которому она всем сердцем желала погибели… И вот — ни крика, ни стона, ни удивления, только мгновенное движение чьей-то руки… Ведь он и понять не успел, что жизнь его закончилась. Что у его больше нет времени, нисколько — ни на вздох, ни на крик, ни на что… Его времени просто не стало. И все грязные помыслы, всю злобу свою — он не успел отряхнуть их, так и пошел с ними в тот, иной мир, и предстанет с ними пред высшим судом… Это единственное, что пойдет с ним — добро и зло, которые он творил в этом мире. Могущество над людьми, богатство, роскошь, жены — вмиг потеряло для него всякое значение…

Смерть впервые была так близко от Сауле. Ужасная смерть! Девочка не могла отвести глаз от тела Шерхана.