С той минуты, как ушел Арвид, Сауле не сводила глаз с Кима. Она смотрела сквозь решётку и ветровое стекло, напрягала зрение, потому что время от времени ей казалось, что он вдруг исчез, что он уже не на том месте, где был вначале, то казалось, что руки у него развязаны и он ворочается, освобождаясь от пут — и Сауле обмирала от страха и начинала испуганно таращить глаза, и понимала, что это темнота морочит ей голову. Она с нетерпением ждала, когда же взойдет луна. Она не заметила, что силуэты деревьев стали четче, что она гораздо лучше видит Кима, сидящего у дерева. Глаза резало от напряжения, она закрывала их, но тут же снова распахивала и вглядывалась в темноту. Минуты казались бесконечными. У девушки не было часов, и ей казалось, что прошло уже гораздо больше времени, чем оно было на самом деле. Начинали одолевать ужасные мысли.

«А вдруг с этим человеком… с Олегом… что-то случится? Что будет, если он не вернется? Тогда она будет долго умирать в своей железной тюрьме…».

«А если на Кима нападёт зверь? Начнет терзать у неё на глазах? Ой, что же тогда делать?!»

И Сауле, охваченная тревогой, напряженно вслушивалась в то, что происходит за металлическими стенками кузова. Она так измучила себя страхом, переживаниями, беспрестанным всматриванием в темноту, что… уснула.

Рыжий не мог её видеть. Но зато, с тех пор, как на небо выкатилась луна, он не отрывал глаз от блика в траве. Он знал, что там может блестеть. Прошло немало времени, прежде чем он решился двинуться с места: лег и перекатился туда, к негаснущему лунному блику. Замер, ожидая толи окрика, толи выстрела. Но всё было тихо. Это воодушевило его — он быстро перекатился еще несколько раз, не чувствуя острых камней, прошлогодних жестких будыльев травы, хрустевших под тяжестью его тела. Потом он бесконечно долго прилаживал связанные руки к лежащему в траве бутылочному осколку. К его счастью, это было донышко с остатками стенок. Ким лег на него сверху. Самый длинный зубец уперся в поясницу, но, стиснув зубами кляп, он упорно елозил веревкой по острому краю. Не хватало воздуха, он задыхался и обливался потом. Однако все это мгновенно забылось, когда веревка подалась, и плотные кольца ослабли, — Ким был счастлив. Остальное было делом минут.

Оказавшись на свободе, он метнулся к машине, торопясь ускользнуть из зоны видимости. Он уже понял, что девушка, видимо, уснула, что ему страшно повезло, и надо торопиться использовать это везение. Руки дрожали от недавнего напряжения, но времени для отдыха у него не было. Бесшумно открыв дверь кабины, Ким с той же предельной осторожностью открыл бардачок. Он понял, что везение не шутейно перешло на его сторону, потому что всё, ему нужное, чуть ли ни мгновенно оказалось под руками.

Сауле вскинулась лишь в ту секунду, когда луч сильного фонаря ударил ей в лицо, и следующее мгновение на неё навалилось большое, грубое, чёрное. Она закричала, еще не осознав, что происходит, и Арвид услышал этот крик, одним движением плеч стряхнул рюкзак и метнулся вперёд.

Он не выскочил на прогалину, когда сквозь ветки завиднелась машина, остался под прикрытием зарослей. Арвид увидел, что рыжий волоком тащит девушку в машину, а она цепляется за что только может, извивается, успевая царапать хватающие её руки. Из просторного, большого свитера она, вероятно, просто вывалилась, и теперь в своей шелковой одежде как рыбка выскальзывала из рук Кима, не обращая внимания на боль. К тому же у рыжего по-настоящему свободна была только одна рука — в другой он сжимал пистолет. Арвид увидел, как он схватил девчонку за волосы, рванул вверх, чтобы поставить её на ноги. Взвизгнув от боли, она извернулась, обхватила руками его ногу и вцепилась зубами ему в бедро. Ким замахнулся пистолетом, и обрушил бы его рукоять на голову Сауле, но в это время Арвид прыгнул вперёд.

Он надеялся, что внезапность даст ему несколько необходимых мгновений. Но рыжий был наготове и в долю секунды среагировал на метнувшуюся из зарослей тень.

— Стоять! — вскинул он пистолет, и опять с такой силой рванул девушку вверх, что та буквально взлетела в воздух.

— Ты! Бешенная сучка! — истерично закричал он и ткнул дуло пистолета ей в висок. — Лучше стой спокойно!

Прикрываясь Сауле, рыжий пятился к машине.

— Не шевелись! Лучше не шевелись! Выстрелишь — я успею вышибить ей мозги! — голос его то хрипел, то срывался на визг, но Арвид видел, что «истерика» не мешает ему расчетливо прикрываться заложницей.

Нервные, суетливые движения Кима работали на то, что тело его постоянно было в движении, оно «танцевало», «качало маятник», уходя от прицела. Еще секунда, две — и он скроется за машиной. Нужна ли тогда ему будет девушка, или станет мешать? Арвид нажал курок.

Сауле вскрикнула и упала. Киму хватило времени лишь на то, чтобы глянуть на неё, рухнувшую ему под ноги, и вскинуть глаза на Арвида — в них было безмерное удивление. И тут же из дула пистолета ему навстречу плеснула вспышка — последнее, что увидел он у своей жизни…

— Сауле… — Арвид склонился над девушкой, всмотрелся ей в лицо.

Когда через минуту-две он вернулся со своим рюкзаком, девушка лежала так же, как он её оставил. Арвид решил заняться раной, не приводя её в сознание. Но когда разрезал на бедре пропитанные кровью шаровары, Сауле застонала. Арвид быстро наложил жгут выше раны, закрыл её антисептической салфеткой, липкой по краям. Сауле приходила в себя, её необходимо было успокоить, предупредить истерику, которая будет вполне оправданной после пережитого только что.

— Сауле! — Арвид поднёс к лицу девушки белый патрончик. Его запах безотказно сделал своё дело — девушка резко вдохнула, закашлялась, и глаза её широко распахнулись. В то же мгновение она вскинула руки, защищаясь, но Арвид перехватил их, бережно превозмогая их сопротивление, заставил опустить. — Тише, тише, девочка. Уже всё в порядке.

— Ох! Это вы! — Лицо её просияло, но тут же снова стало тревожным: — А он… Где?!

Девушка приподнялась и, движение причинило ей боль, она с удивлением уставилась на свою ногу. Потом медленно подняла глаза на Арвида.

— Вы… стреляли…

— У меня не было выбора, Сауле, — виновато сказал Арвид. — Правда. Ты прости меня, Сауле…