Матвей считал, что успешно справился с делом, в которое ввязался ради Арвида.
После того, как Арвид ушел из Центра, Иверев часто вспоминал о нем, потом — все реже и реже. Лицо этого выпускника стало теряться среди сотен лиц, прошедших перед Матвеем за годы его работы. А если все же вспоминалось, то с налетом досады на себя самого: «Маразматик сентиментальный!» Парень оказался никаким не особенным, как и сотни других после классов Центра «работал» вполне успешно. И вдруг на одном из совещаний Матвей услышал, что с Угрюмым проблемы, он пропустил число контрольной отметки. Потом число пропусков превысило критический максимум, парень не отозвался на экстра-вызов, и решено было пустить за ним Охотников. Тогда Инструктор почувствовал, что не может остаться в стороне.
С подчиненными Центра подобное случалось и раньше. И предполагало только два варианта ответа: либо человек мертв, ну и, как вариант: находится в состоянии близком к этому, либо он решил выскользнуть из-под руки Центра. Во втором случае он скоро понимал, что решение принял неверное, однако поступок его силы обратного хода не имел — отступники Центру делались не нужны, так как представляли потенциальную опасность. Охотники, настигшие «дичь», естественным образом становились Ликвидаторами.
Матвей надеялся, что парень жив. Но если он захотел уйти от Центра, жить ему осталось немного. Если он, Матвей, будет смотреть на охоту со стороны. Он теперь не мог бы сказать, что было раньше: принятое им решение помочь Арвиду или же звонок Креза подтолкнул его к этому решению. Арвид стал нужен Матвею, а Матвей жизненно необходим Арвиду. Обмануть Центр и вырваться из его власти было очень непросто, почти невозможно, это Инструктор знал лучше Арвида. И когда Матвей вступил в состязание с Охотниками, у него уже были кое-какие мысли и прикидки.
Опередить Охотников ему помогло то, что во время пребывания Арвида в Учебке, некая духовная родственность породила между ним и Инструктором более дружеские связи, чем позволяли дисциплинарные отношения. Например, вовсе не поощрялись разговоры на отвлеченные темы, которые, случалось, возникали-таки между ними. И в разговорах этих неизменно проскальзывали какие-то личностные моменты. Матвей внимания на них не заострял, в расспросы не вдавался, но где-то эти скупые обмолвки Арвида складывались одна к другой, тянулись между ними цепочки логических связей и догадок, плелась прозрачная паутина жизни Угрюмого — человека без имени и биографии. И были в них узелки, которые могли соответствовать семье, друзьям, родственникам. Охотники шли по другим узелкам: контрольные отметки и выполненная Угрюмым работа. Путь Иверева оказался чуточку короче.
Когда Арвид отправился на встречу с Шерханом, Матвей искал «двойника» Арвида. Такой человек был. Этот курсант попал в Центр несколькими годами позже Асниса. При первой встрече с новичком у Матвея мелькнула мысль: «Как похож! И насколько другой». Мысль эта ушла и, кажется, забылась. Но мгновенно всплыла, когда в ней возникла надобность. Матвею удалось заглянуть в личное дело того парня. Характеристики его были довольно заурядные: ни особых физических данных, ни психических или интеллектуальных. Разумеется, с таким материалом в Центре тоже работали, он стал выпускником Второй ступени. Использовали его на южных границах в команде, чьей заботой была чистота коридоров для транспортировки по ним наркотиков и прочих контрабандных грузов. В личном деле хранились и файлы с «творческими» отчетами выпускника. Матвей полистал их и понял, что, прервав жизнь этого человека, он не услышит даже смутных укоров совести. Парень вошел во вкус, это чувствовалось даже в отчетах, хотя курсантов учили точности и лаконичности. Он открыл для себя способ самоутверждения — через насилие, причинение боли и возможность распорядиться чужой жизнью. В его действиях прослеживалась именно такая последовательность, он перестал просто убивать. Ощущение покровительства Центра, давало ему чувство вседозволенности и собственной незаурядности, абсолютно несоразмерное с реальным положением вещей. Парню было невдомёк, что стоимость его весьма низкая, что едва он вляпается в какое-нибудь дерьмо, и его скоренько уберут по распоряжению Центра, не давая возможности начать говорить то, чего говорить не следует.
В то время как Арвид «отдыхал» в райском уголке Зеленой долины, Матвей объявился в городке, незадолго до этого покинутом Аснисом, постарался довести до сведения кого надо, что имеет собственный интерес к общительному заезжему коммерсанту. После этого любознательный толстячок из города куда-то исчез, и совершенно «другой» человек отправился ближе к пограничным районам. Там он опять занялся поисками, но теперь гораздо более интенсивными и целеустремленными. Этот момент плана вызывал у Матвея самые серьезные опасения из-за непредсказуемости и высокой степени риска. Парень просто мог в это время быть по ту сторону границы. И у него гора упала с плеч, когда лицом к лицу встретился с тем, кого искал.