Ларт и Тимотей идут по следам да Ланга
Уитко случайно оказался вблизи того места на побережье Флориды, куда шторм отнес фрегат да Ланга. Он, младший сын вождя, с воинами своего племени охотился в тех местах. «Кураж», стоящий на якоре вблизи берега, не замеченным не остался. Уитко с одним из соплеменников остался пораблюдать за судном, и утром увидели, что от парусника отошла шлюпка.
Двое из тех, кто ступил на берег, привлекли внимание Уитко. Они отличались от прочих строгой выдержанностью в одежде: мужчина с черной повязкой, закрывающей один его глаз, и невысокий хрупкий юноша. Присмотревшись к юноше, Уитко заподозрил, что под мужским платьем скрывается женщина. Он принялся наблюдать за поведением юноши, его манерой держаться, а так же за тем, как спутники ведут себя по отношению к нему. Очень скоро у него не осталось сомнений, что это женщина, переодетая в мужское платье. Когда чужестранцы направились вглубь зарослей, Уитко велел своему товарищу вернуться в стойбище и сообщить о том, что он видел на берегу.
Сам же он продолжал следить за чужаками до самого озера. Он не понимал языка, на котором они говорили, но жесты и выражения лиц могут говорить сами за себя, и Уитко не составило труда понять, о чем идет речь. Он понял, что женщина захотела искупаться в озере, и отговоры обоих спутников не возымели на нее никакого действия. Не одобряя в душе женский каприз и безответственную уступчивость мужчин, Уитко поддался мгновенному импульсу и, улучив момент, проскользнул в глубину каменной ниши, образованной в скале позади водопада. Он знал, что здесь, в тени, обнаружить его почти невозможно, разве что всмотреться пристально, стоя вплотную к водяной завесе. Но даже если каким-то образом он будет обнаружен, выскользнуть из укрытия и скрыться можно будет в считанные секунды.
…Гретхен не слушала, а впитывала в себя каждое его слово, кажется, даже дышала через раз, будто дыханием своим боялась сбить рассказчика с мысли. А Уитко, видя такой пристальный интерес, старался в полной мере удовлетворить его, рассказывать настолько подробно, насколько был способен.
Но было такое, чего он не собирался рассказывать. О том, как он забыл обо всем, глядя нее. Он и не заметил, как покинул свое укрытие, и стоял вплотную к тонкой водяной пленке, почти на виду. Если бы мужчины-чужеземцы не находились спиной к озеру, Уитко был бы обнаружен гораздо раньше, чем увидела его Гретхен. Индеец смотрел на юную белокожую женщину, и она представлялась ему целым непознанным миром. Непонятно как, но озеро и джунгли, и все, что ее окружало, странным образом переменилось, объединяясь в нечто целостное, имеющее внутри себя бесценное сосредоточие и наполненное этим драгоценным содержанием. Она была словно дух воды, нежна и светла. Формы тела ее плавно струились, линии изгибались и перетекали, рисуя мягкий, будто светящийся контур. В игре солнечных бликов она казалась бесплотной, легкой, способной раствориться в этом играющем свете.
Уитко любовался ею, каждым движением, жестом. Ее тихий смех вызывал ответную улыбку на обычно малоподвижном и непроницаемом лице. Уитко не сознавал, что улыбается почти детской улыбкой, которую давно никто не видел на его губах, разве что помнила одна только мать. Когда Гретхен приблизилась к водопаду, у него и мысли не возникло о том, что ему надо быть осторожнее. Она стояла не далее чем в двух шагах от него. Уитко мог бы протянуть руку и прикоснуться к ней, но ничего такого он делать не собирался, он просто наслаждался ее близостью. Его любование не омрачалось никакими беспокойными мыслями. А потом глаза их встретились, и Уитко опомнился. Он знал, что сейчас произойдет, и улыбка сбежала с его лица. В тот же миг безмятежность и радость покинули женщину, сменившись ужасом. За это Уитко корил себя потом.
…Ларт с тоской глядел вслед всякой птице, что стремила свой полет туда же, куда он прокладывал курс своей бригантине, но — увы — хоть и заслуженно носила она крылатое имя, угнаться за птицами «Летучему» было все же не под силу.
В кильватере скользила по волнам каравелла «Изабелла» Тимотея Кренстона.
Свежий ветер упруго вздувал паруса, посвистывал в натянутых снастях, а Ларт не находил себе места оттого, что ему казалось: они ужасающе медлительны! Может быть, появилась наконец-то ниточка, ведущая его к Гретхен! Но теперь он не может избавиться от ощущения, что с каждым днем, с каждым часом эта ниточка истончается и тает… тает…
Как ликовали они все, когда индейская почта принесла сообщение! Хотя, разумеется, каждый понимал: нет никакой гарантии, что на Флориде видели именно Гретхен! Что надо будет поверить в чудо, если это, действительно, окажется она! И все же, у людей будто второе дыхание открылось, заблестели глаза, лица засветились улыбками. Они верили… очень хотели верить, что нападут на след похитителя Гретхен!
Достигнув Флориды, Ларту и Тимотею пришлось потратить время на поиски индейского поселения, из которого к ним пришла весть. К счастью, сообщение содержало сведения о том, откуда оно послано. Следуя вдоль побережья Флориды, они всякий раз отправляли на берег шлюпку, едва обнаруживали признаки обжитых людьми мест. И всюду расспрашивали об индейском поселке Тоойалат, пока не услышали, наконец, что да, такой поселок есть, и нашелся человек, который согласился стать проводником.
Ларт, Тимотей и Хоукс в сопровождении нескольких матросов благополучно добрались до поселка и встретились с вождем. Он благосклонно выслушал, с чем прибыли чужаки, неторопливо кивнул: женщину на океанском берегу видели и послание отправляли.
— Он говорит, что как раз его сын был там, на берегу, — сказал Хоукс. — Но увидеться с ним нельзя, его нет в поселке.
— Что они видели? Люди высадились на берег или вернулись на корабль? — спросил Ларт.
— Женщина и ее спутники недолго были на берегу. Корабль поднял паруса и опять ушел в море.
Ларт и Тимотей обменялись мрачными взглядами.
— Ларт, надо бы показать портрет Гретхен тем, кто видел ту женщину.
— Да, разумеется, — вздохнул тот. — Спросите вождя, Хоукс, когда можно будет поговорить с его сыном? Он скоро вернется?
— Нет… — огорченно покачал головой метис Хоукс и опять обернулся к вождю, продолжавшему что-то говорить. — Но там был еще один воин, и с ним поговорить можно прямо сейчас.
— Так пусть его позовут!
Как раздражала Ларта манера индейцев вести беседу с подчеркнутой неспешностью. Ему приходилось держать себя в руках, чтобы неприязнь не прорвалась во взгляде или в голосе.
Выслушав Хоукса, вождь кивнул и, повинуясь его жесту, один из индейцев выскользнул из вигвама.
…Появившиеся в поселке люди и сами по себе привлекли бы внимание — не так часто видели здесь таких гостей. Но огромная черная собака внимание к себе просто приковала! И именно благодаря Урсу индейцы догадались, что за люди пожаловали к ним…
Не прошло и пары минут, как в вигваме появилось новое лицо. Наверняка молодой индеец ждал где-то поблизости, уверенный, что будет призван к вождю. Ларт передал Хоуксу свернутые в трубку листы плотной бумаги.
— Спросите его, Хоукс.
Пау-Тука разворачивал перед индейцем один за другим портреты Гретхен, выполненные в разной манере. Вождь решительно протянул руку, требуя рисунки себе. Неторопливо просмотрев их все, он спросил спутника своего сына.
— Эту женщину видели вы в тот день?
— Да. Это она.
— Ты уверен? — Ларт не выдержал, сжал плечо индейца, резко повернул его к себе лицом.
— Да, я ее видел. Она была одета как мужчина.
— Ты можешь описать тех, кто был с нею?
— Один бледнолицый, у него лицо нездорового человека. И другой… одноглазый, с темной кожей.
— Его старший помощник! — воскликнул Ларт, оборачиваясь к Тимотею. — Погодите-ка!
Ларт поспешно выхватил из сумки еще несколько листов бумаги, развернул.
— Кого из них ты видел там?
— Этих двоих, — индеец уверенно указал на портреты Ала да Ланга и Шах-Веледа.
— Гретхен… То была Гретхен… Куда же он везет ее? Ты видел, как ушел корабль?
— Нет. Я уже был на пути в поселок.
— Этого я и боялся. Мы опять его упустили… След оборвался…
— На том корабле уплыл мой сын, — проговорил вождь.
— Как… — удивленно воскликнул Тимотей. — Они забрали с собой твоего сына?
— Нет. Уитко сам последовал за ними.