появление Гретхен вначале вызывает переполох, но затем её окружают заботой и вниманием
Она не видела, как на голоса собак сбежались люди, окружили её, переговаривались, высказывая догадки и предположения.
— Гляньте-ка, мальчишка… Откуда он взялся, ночью?.. Да воришка, по всему видать! Вишь ведь, зашёл откуда… Правильно, что собаки его напугали, так ему и надо… Ой, да ладно тебе! Глянь, как лицо-то белеется, можа от страху сомлел, а можа и не от страху. А ну, как беда какая с человеком, а ты ишь — «так и нааадо»!
Потом они расступились, и к причине ночного переполоха быстрым шагом подошёл высокий человек, рядом с ним торопился слуга, держа фонарь в вытянутой руке. Свет его упал на лицо Гретхен, доселе затемнённое густой тенью от кроны дерева.
— Эге… — протянул кто-то, разглядев тонкие нежные черты бледного лица.
Высокий человек наклонился и стянул с головы мальчишки дешёвую крестьянскую шляпу — будто чёрный шёлк расстелился по траве, переливаясь бликами в свете фонаря.
— Кто-нибудь может сказать, что это за девушка? — спросил высокий мужчина — по всему видно, сам хозяин дома.
Люди вокруг запереглядывались, отрицательно качали головами.
— Нет, господин Кренстон, не видали её ни разу, — за всех ответил мужчина с фонарём. — Наверно, не здешняя.
— Хорошо, с этим разберёмся позже. Габи! — окликнул он молоденькую служанку, с любопытством разглядывавшую Гретхен. — Беги к Дороти, скажи, что девушку доставят во флигель. Пусть распорядится немедленно разжечь там очаг. Приготовьте сухое платье и горячее молоко. И смотри, не трещи как сорока. Чтобы немедленно всё было готово.
— Поняла, господин Кренстон! — уже на бегу сообщила служанка, бросаясь выполнять распоряжение.
Кренстон опять наклонился к Гретхен, подсунул одну руку ей под плечи, а вторую под колени и без усилия поднял — она обвисла безвольно. Но почти в ту же секунду открыла глаза и забеспокоилась, попыталась приподняться, чтобы понять, что с нею происходит.
— Тихо-тихо, вам не о чем беспокоиться, — тут же услышала она успокаивающий голос.
— С-сударь… где я?..
— В моём саду. Мы нашли вас под деревом — вас испугали сторожевые собаки.
— О… Я вспомнила!.. Я, наконец, пришла!.. — лихорадочно заговорила Гретхен.
— Не торопитесь, лучше позвольте нам позаботиться о вас — мне кажется, вы чувствуете себя далеко не лучшим образом. Сейчас вам помогут переодеться в сухое, вы согреетесь, тогда и поговорить можно. Мы уже пришли, — Габи распахнула перед ними двери, и тёплый жёлтый свет отпугнул ночь, заставил её отпрянуть прочь от двери.
— Дороти, займись этой дамой, ты знаешь, что надо делать, — Кренстон опустил свою ношу на неширокую деревянную кровать, застеленную простым полотняным бельём. — В помощь возьми Габи и любого, кто понадобится. Когда ваша подопечная немного оживёт, пошлёшь за мной.
Ещё раз взглянув на свою находку, он вышел, склонив в дверях голову.
Дороти — чопорная женщина с такой прямой спиной, как будто к ней была привязана доска, выглядела безупречно. Гладко прибранные волосы, тёмное строгое платье с глухим белым воротничком никак не позволяли предположить, что женщину разбудили среди ночи и не далее двадцати минут она поднялась с постели. При всей своей чопорности действовала она умело и энергично. Вокруг Гретхен суетились женщины и делали всё так сноровисто, что она даже понять не могла — сколько их. Казалось, не менее десятка. Она опомниться не успела, как с неё стянули всё до последней нитки, облачили во фланелевую сорочку, предварительно согретую у огня, растёрли до красна ноги и натянули длинные полосатые чулки, ласково обнявшие горевшую от растираний кожу.
— Выпейте немного пунша, милая дама, — сказала Дороти, и перед Гретхен оказался маленький поднос с бокалом горячего вина.
— Господин Кренстон велел напоить молоком, — напомнила Габи.
— Я лучше знаю, что необходимо этой даме, — спокойно возразила Дороти. — А ты ступай за господином Кренстоном, пока она не заснула. И поживее.
Видимо, хозяин был где-то неподалёку, потому что стук в дверь раздался так скоро, что Гретхен не успела ещё выпить пунш. Дороти впустила хозяина.
— Вам стало лучше? — участливо спросил Кренстон, переставляя табурет ближе к кровати.
— Окружённая такой заботой, — Гретхен хотела указать на женщин и с недоумением увидела, что в комнате нет никого кроме них двоих. — Сударь…— заговорила она, чувствуя необходимость объяснить своё появление, — я увидела ваш дом… и не знаю почему, но я подумала, что именно здесь смогу найти помощь и поддержку. И не ошиблась. Я даже не успела ни о чём попросить, но обо мне уже заботятся столь трогательно.
— Скажите, ваше дело терпит? Или безотлагательно, немедля кто-то ещё нуждается в помощи?
— Почему вы так спрашиваете?
— Потому, что, с вашего позволения, предпочёл бы все серьёзные разговоры отложить до утра.
— Разумеется… Мне очень неловко, что я переполошила весь дом.
— Ах, нашли о чём заботиться, — беспечно махнул рукой хозяин. — Вы голодны?
— Нет, я только очень озябла. Но теперь уже согрелась.
— Мне кажется, вы нездоровы, а может быть, слишком устали. В любом случае, вам надо отдохнуть, хорошенько выспаться, и лишь потом вы расскажете мне, что привело вас сюда и в какой помощи нуждаетесь. Согласны?
— Да, согласна.
— Вот и прекрасно, тем более что у вас уже закрываются глаза, — улыбнулся хозяин поместья.
— Это от пунша.
— Значит, вы сейчас же заснёте. Но если вам что-то понадобится, без стеснения говорите — для этого с вами рядом постоянно будет Габи.