маленький повелитель звезд
Атмосфера неопределенности и беспокойства, сгустившаяся, было, над Маннестерре, сгинула без следа. Новые заботы касались каждого и стремительно вовлекали всех в свой круговорот. Люди охотно, с радостью отдавались этим заботам.
По настоянию Джанет Мюррей и ее дочерей Гретхен находилась в их доме. Когда, по окончании первого визита Ларт сказал, что им пора возвращаться на судно, Джанет удивилась:
— По какой причине вы намерены оставаться на паруснике? Ни в целях ли собственной безопасности?
Ларт посмотрел на хозяйку удивленно:
— Разве здесь, на острове, кто-то вынашивает против нас злокозненные планы?
— Я подумала, что так считаете вы и опасаетесь чего-то! А если нет, для чего вам возвращаться? Как я поняла, вы намерены оставаться здесь, по меньшей мере, несколько дней, не так ли? И что? Неужели на воде удобства больше, чем на земле? Впрочем, мужчины пусть поступают, как хотят, но вас, моя дорогая, — обернулась она к Гретхен, — я очень прошу принять мое приглашение и остаться в нашем доме. Довольно вы терпели лишений. Позвольте хоть кому-то позаботиться о вас.
Гретхен нерешительно взглянула на Ларта… очень уж не хотелось ей с ним расставаться. А вдова Энтони Мюррея продолжала:
— Господин Ларт, вы непременно должны принять мою сторону и отговорить супругу оставаться на судне. Я размещу вас в прекрасной комнате, вам будет там удобно и спокойно. К тому же, я уверена, и для дела хорошо, что вы с Наалем будете рядом и днем и ночью. Дорогая Гретхен, между прочим, мы устроили в доме отличную ванную комнату, и, если пожелаете, ее прямо сейчас, немедленно начнут для вас готовить!
Гретхен, услыхав, что с Лартом ее разлучать никто не собирается, с улыбкой проговорила:
— Будет так, как скажет мой супруг.
— Спасибо за ваше гостеприимство, — поклонился Ларт. — Мы непременно им воспользуемся.
Таким образом, Гретхен проводила все дни в семье покойного Энтони Мюррея. Относились здесь к ней с сердечным радушием. Никто не намерен был видеть в ней причину постигшего их горя. А траур теперь, по прошествии некоторого времени, ушел в глубину сердец, сделался более сдержанным, спокойным. Гретхен надеялась, что в этом немалая заслуга Нааля — в его лице Джанет и девочки обрели надежду, уверенность в завтрашнем дне.
…Ларт и Нааль приходили заполночь. Гретхен очень не хотелось засыпать до возвращения мужа. Но в одну из ночей Ларт нашел ее спящей в кресле, был очень недоволен и потребовал обещание, что впредь она не будет так мучить себя.
— Я тебя совсем не вижу, — грустно оправдывалась Гретхен. — Сегодня утром я не услышала, как ты проснулся и ушел. Знаешь как досадно, проснувшись, обнаружить, что тебя уже нет! Я скучаю по тебе.
— Маленькая, любимая моя женушка, я чувствую себя страшно виноватым перед тобой. У меня хватает времени на всех, кроме тебя, — виновато проговорил Ларт.
— Ну что ты такое говоришь! — закрыла Гретхен ладошкой его губы. — Нет-нет, ты, пожалуйста, сделай для Нааля все, что сможешь, все, что считаешь нужным! Между прочим, я отлично провожу время. Имей в виду, меня так опекают и развлекают, что я избалуюсь, привыкну к такому образу жизни и стану требовать от тебя всего, что делают для меня четыре дамы и куча слуг!
— В самом деле? — рассмеялся Ларт. — Ой, как мне хочется посмотреть на Гретти-капризулю! Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я буду исполнять все твои капризы, как я хочу заботиться о тебе одной! Потерпи еще немного, любовь моя. Уже скоро, совсем скоро мы отправимся домой.
В этот вечер, а вернее, в ночь, Ларт с Наалем опять вернулись в уже сонный дом. И опять не спала только хозяйка, дожидаясь их. Сколько не уговаривали они ее, что вполне достаточно, если дверь им откроет кто-то из слуг, она слышать ничего не хотела.
Джанет сидела с шитьем в столовой, отложила работу, поспешила им навстречу.
— Наконец-то! Дорогие мои, это немыслимо, — работать с таким напряжением. Уставшие, голодные… а завтра чуть солнце опять на ногах? Где же столько сил набраться? Совсем не помешала бы капелька сострадания к себе и своим товарищам.
— Миссис Мюррей, мы нисколько не голодны, — заверил Ларт. — Только что у начальника порта подали отменный ужин, и нам пришлось разговаривать, одновременно уплетая за обе щеки.
— Ну, слава Марии. Мужчинам ведь нет хуже страдания, чем пустой желудок, — улыбнулась Джанет. — В таком случае, если вам ничего не нужно кроме сна, пожелаю вам доброй ночи. Нааль, а тебя я все же побеспокою еще. Сейчас приду сделать компресс. Боюсь, твоя рана опять воспалилась.
— Я всего лишь немного устал, — возразил Нааль, но он тяжело опирался на палку и хромал больше обычного.
— Ничего не хочу слышать. Мне поручили заботу о твоем здоровье, и пока еще никто не освобождал от нее.
— Эээ… Думаю, что это упущение легко исправить, — Нааль обернулся к Ларту.
Ларт взглянул на него, на миссис Мюррей, полную решимости, и сказал:
— Не уверен, что это будет так легко сделать. — Рассмеялся и сочувственно положил руку Наалю на плечо: -Видишь ли, бывают поединки, в которых не стоит брать верх. Капитуляция куда приятней. Доброй всем ночи.
Он отправился в спальную, предоставленную для них с Гретхен. Наверху лестницы, в самом начале коридора стоял Урс. Каждый вечер он встречал хозяина именно на этом месте. Ларт погладил лобастую голову, и пес лизнул его ладонь. Урс проводил дни рядом с Гретхен, и это был его собственный выбор. В первое утро, усевшись в коляску рядом с Наалем и разбирая вожжи, Ларт окликнул его. В ответ Урс неторопливо подошел к Гретхен и сел у ее ног, глядя на Ларта. Он как бы сказал: разве ты не понимаешь, что ее нельзя оставлять одну! Занимайся своими делами, а я тут позабочусь. Теперь каждую ночь он встречал хозяина у лестницы и провожал его по коридору до дверей спальни, потом ложился перед дверью и засыпал чутким сном.
Ларт вошел бесшумно. Ковер на полу заглушал все звуки. Ларт разделся, стараясь не брякнуть застежками, пряжками. Осторожно отогнул одеяло и лег рядом, не дотрагиваясь до спящей Гретхен. Некоторое время с нежностью смотрел на нее. Плотные кружева оконных штор сдерживали свет Луны, но он все равно пробирался сквозь них, мягкими бликами разбегался по комнате.
На спокойном лице лежали мягкие полутени. В густых ресницах заблудились сны… Матово светилось полуобнаженное плечо, Ларт бережно укрыл его краем одеяла, и оставил так свою ладонь, не в силах одолеть желание прикоснуться к нежной теплой коже. Гретхен, не просыпаясь, повернулась к Ларту и чуточку повозилась, устраиваясь у него под боком, прижалась головой и опять затихла. Ларт затаил дыхание, чтоб не разбудить ее, и теперь лежал и улыбался, наслаждаясь ее близостью, вдыхал неповторимый запах волос. Вдруг по какой-то неуловимой перемене он понял, что в сон Гретхен проникло осознание реальности и нарушило спокойный сон. Ее рука проскользнула подмышкой Ларта за спину, она прижалась лицом к его груди и что-то пролепетала счастливо и сонно. Потом потянулась по-кошачьи, всем телом прильнула к нему.
— Милый, как хорошо, что ты пришел…
— Я разбудил тебя.
— Очень-очень прекрасно, что разбудил… И не разбудил, я сама проснулась… Я уже выспалась.
— Ночь только началась, — улыбнулся Ларт.
— Неправда… Я сплю без тебя уже сто часов!
Ларт приподнял ее подбородок и прикоснулся губами к мягким и теплым губам Гретхен. Она, еще не вполне проснувшаяся, обвила руками его шею, прижалась тесно, сплетаясь, сливаясь с любимым, с его руками, губами, с кожей, иссеченной шрамами… И как случалось всякий раз, испытала острое, пронзительное чувство жалости и нежности к этому сильному, уверенному в себе мужчине, в чьей памяти живут страшные воспоминания… И как бывало всякий раз, одна лишь мысль переполнила ее счастьем: какой невероятный каприз судьбы обручил ее с этим мужчиной, о котором тщетно мечтали сотни женщин…
— Если бы ты хоть на одну минуточку мог почувствовать, как я счастлива с тобой, любимый мой…
— А как ты себя чувствуешь, Гретти? Ты никогда не жалуешься ни на что, но ведь, наверно, так не бывает? Прости меня, но я такой невежда… если бы рядом была Гелла, она бы всему научила меня. А так… я всего лишь бестолковый, неумелый невежда…
— Да ведь это неправда! — возмутилась Гретхен, а тут же заулыбалась, сказала: — А малыш наш и вправду, наверно, будет особенным человеком. Он совсем не доставляет мне беспокойства. Хотя ему, бедняжке, много чего пришлось пережить еще не войдя в этот свет.
— Как я хочу заботиться только о вас! И знаешь, любовь моя, сегодня я могу тебя порадовать: завтра мы покидаем Маннестерре. И я, наконец, смогу заботиться только о тебе!
— Неужели?! Ушам не верю! Мы покидаем Нааля?
— Наш мальчик проявляет себе как здравомыслящий, умный человек, он никому не позволит водить его на помочах, да это никому в голову не придет, он не нуждается.
— Ларт, ты уйдешь и будешь спокоен за него?
— Больше всего меня радует, что вокруг Нааля объединились хорошие люди — честные, сильные, порядочные. Ему есть на кого опереться. И ты знаешь, его здесь любят не формально. Все будет хорошо.
— Дай Бог, дай Бог!.. Ларт, а ты и впрямь заранее знал, что Нааль останется здесь?
— Как же я мог знать это? — удивился Ларт. — Все произошло без моего участия. Я ведь даже каким-нибудь тайным образом не мог влиять на его решение — все это время я был далеко от него. С чего ты взяла, Гретти?
— А Гелла? Помнишь, она сказала, что имя одного из двух ты уже знаешь, второй вызовется сам… Помнишь?
— Действительно… Я об это и думать забыл… Гелла не может быть не права… Может быть, и впрямь, я не наобум выбрал для Нааля дом вдовы Мюррея. Я ведь видел тогда всех трех девочек и их мать. Видел, в какой они беде, как растеряны, как нуждаются в том, чтобы обрести под ногами твердую землю. Выходит, Гелла права, если бы я задумался, я бы понял, что в этой ситуации Нааль не сможет остаться равнодушным. И девушек я видел до того, как решил поместить к ним Нааля, — они мне понравились. Разве я оставил бы Нааля на попечение недружелюбных, заносчивых дам?! Получается, я в самом деле предвидел… и понял бы это, если б задумался хоть на минутку. Да только задуматься я никак не мог — в это время меня терзала безумная тревога о тебе…
… Не спалось. Долгожданная новость окончательно разбудила Гретхен и прогнала сон. Рядом спал усталый Ларт. Гретхен тихонько встала, накинула на плечи шаль и вышла на балкон. Теплая южная ночь тут же приняла ее в союзницы, окутала дыханием, которое несло в себя аромат тропических цветов, приветствовала многоголосием ночного сада.
Над головой сияли крупные яркие звезды. Среди них была та, чье отражение перекинуло мистическую связь от Гретхен к Ларту… Теперь она затерялась среди мириадов подобных, скрывая свою тайну ото всех. Гретхен положила руку на живот, улыбнулась: Каким ты будешь, мой маленький мальчик?.. Может быть, даже высокомерные холодные звезды будут тебе покорны, будут служить тебе? Кажется, мне все равно, каким ты станешь. Я люблю тебя за то, что ты есть, частичка моего Ларта…