Арвида вели через двор, залитый утренним солнцем. От Шерхана с ним вышли двое, у каждого в ухе виден был маленький динамик рации и тянулся усик микрофона. Когда они появились из дверей здания, к двум присоединилась еще пара. Теперь один шел впереди, один сзади и двое по бокам. К Шерхану его вели не так, и это не прошло мимо внимания Арвида. К тому же передний шел слишком близко. Долго ждать разгадки не пришлось: сзади прозвучала ругань — как если бы человек неожиданно споткнулся, и Арвида сильно толкнули в спину. И хотя от толчка Арвид не налетел на идущего впереди, как это, видимо, предполагалось, тот резко обернулся, одновременно нанося удар в лицо. Но его кулак не встретил противника там, где ему надлежало быть. Стремительное и неожиданное перемещение Арвида застало врасплох даже тех, у кого он был на глазах. Он мгновенно оказался вне их круга. Парень, собиравшийся нанести первый удар, проткнул кулаком в пустоту и потерял равновесие, увлекаемый силой инерции. Арвид не дал ему возможности выровняться и удержаться на ногах. Напротив, с силой наподдал ногой в зад, таким образом, что парень со всего маху приложился к асфальту, да еще пропахал его лицом.

ки. Шерхан очень кстати захотел поквитаться с ним — Арвиду это было только на руку. Именно сейчас хозяин Зеленой долины должен был увидеть, что незваный гость и вправду опасен, его надо принимать всерьез.

Парень остался лежать на асфальте. Но Арвид и не дожидался, чем закончится его кульбит — будущий «пахарь» еще был в полете, когда он прыгнул к стоящему справа, успевшему лишь хлопнуть глазами и дернуться в намерении действовать. Правая нога Арвида с поворота выстрелила ударом в подбородок, парня подбросило в воздух, и на землю он вернулся, потеряв сознание еще на взлете.

Двое других получили необходимые секунды, чтобы сориентироваться в ситуации и начать действовать. Они распределились так, чтобы Арвиду трудно было удерживать их в поле зрения одновременно обоих. Едва он поворачивался к ним лицом, один тут же ускользал в зону невидимости. И уж конечно, заведомое преимущество давало им то, что руки Арвида были надежно схвачены наручниками за его спиной.

Они были хорошими бойцами. И неизвестно, кто вышел бы победителем, если бы против них стоял Арвид, еще не получивший первого настоящего урока рукопашки. До того урока он тоже считался мастером высокого класса. И сам перестал считать себя таковым, когда не смог подняться с ковра, жестоко избитый инструктором, а инструктор, Матвей Иверев, уходил, лелея неожиданную надежду, что парень не выдержит и каким-то образом исчезнет из Центра. Эти ребята были хорошими бойцами — плохих Шерхан не послал бы — но не против Арвида. Сейчас они выглядели странно неуклюжими, потому что он умел предугадать их действия, и одновременно с началом приема, а то и упреждая его, проводил контр-прием.

В своих движениях он был очень скуп, от этого казался даже как будто ленивым. Арвид не суетился ни в движениях, ни лицом. В основном, он просто перемещался в пространстве, причем это выглядело как-то обыденно, вроде бы мешать не хотел, вот и посторонился, повернулся боком, отвел корпус. Но в результате он легко уходил с линии удара, и большинство атак цели не достигало. Те немногие контратаки, которые он проводил, были как мгновенный прорыв скрытой силы, и выстоять против них не смог ни один из тех, кого Арвид выбрал своей целью.

Он оставил против себя двоих. Знал, что Шерхан наблюдает за ним, и один против двух, так было эффектнее. Но то, что их было двое, все же давало им преимущество, и порой удары достигали цели. Арвид знал, что несколько минут спустя он выведет из боя еще одного, и выбирал — выбить того, что сильнее или наоборот, оставить его для продолжения «показательного» боя.

Он пропустил-таки удар в челюсть снизу, но успел погасить его силу падением на спину. Он моментально оказался опять на ногах, подхватившись с асфальта прыжком-разгибом.

Блок-удар ногой — уход кувырком с перекатом — вспышка боли в пояснице. Сбоку вынырнуло лицо соперника — в ухмылке. Это был тот, что сильнее. Но еще он был жесток. Он не просто вел бой, — он старался достать именно в болевую точку и, причиняя боль, получал видимое удовольствие. У него были длинные черные волосы. Он носил их зачесанными назад и собранными в хвост, перехваченный узким ремешком. Белая майка плотно облегала каждый мускул мощного торса — с таким телом только художникам позировать. Неожиданно в его правой руке оказался нож с выбрасывающимся лезвием, и он с издёвкой поднял его на уровень лица, демонстрируя оружие противнику. Парень сильно переоценивал себя. «Неужели ему ни разу не встретился сильный соперник? — подумал Арвид. — Или никто не хотел связываться?» Арвиду не было его жаль. Парень водил ножом перед своим лицом, точно гипнотизировал противника металлическим блеском лезвия.

Арвид взвился в воздух, как спущенная пружина — они еще не видели его по-настоящему в действии. Обе ноги выстрелили вперед и захлестнули шею противника. Арвид знал, что когда тело того рухнуло на асфальт, жизни в нем оставалось мало. Да и этот малый остаток вылетел в один миг, когда Арвид упал коленями на его грудь и услышал хруст ребер.

Последний их четырех замер, уставившись на своего напарника расширившимися глазами — тот лежал с неестественно вывернутой шеей, изо рта хлынула кровь. Когда Арвид поднял на него взгляд, парень вдруг резко побледнел и сделал шаг назад. Бой был закончен.

Арвид отвернулся от соперника и скользнул глазами по окнам коттеджа. Шерхана он не увидел. Но этажом выше — почти над его рабочей комнатой — увидел девчонку, ту самую, сыгравшую главную роль при встрече Арвида и Шерхана. Вцепившись рукой в штору, она смотрела вниз, на Арвида. Он отвел от нее глаза, когда в широком проеме двери показался Нигматуллин в сопровождении молодого мужчины на голову выше своего ни малорослого хозяина. В руке телохранителя был пистолет.

А вот у сопровождавших Арвида огнестрельного оружия не было. Он усмехнулся: «Так было бы слишком просто».

В лице Нигматуллина ничего не читалось, когда он взглянул на своего бойца, лежащего в луже крови. Но в голосе Арвид ясно расслышал сдерживаемую ярость, когда Шерхан спросил:

— Зачем было убивать?

— Затем, что два первых предупреждения вы проигнорировали, — усмехнулся Арвид. — К тому же он был вооружен, с моей стороны — вынужденная самооборона.

Шерхан опять посмотрел вниз, на асфальт, и Арвид спросил:

— Он был вам дорог? Не следовало посылать его против меня.

Нигматуллин молча повернулся и пошел назад. Потом приостановился, и жест его можно было расценить, как приглашение следовать за ним:

— Мы не договорили.