Я догадывалась, что врачи совершили невозможное, вытащили меня прямо с того света. Понимала, что кожу мне, можно сказать, создали заново. Теперь жизни моей ничто не угрожало. Кроме моей собственной психики. Трудно было свыкнуться с мыслью, что в этой коже надо жить. Вся в глубоких, тянущих рубцах и шрамах, неприятная даже на вид, местами глянцево-розовая и такая тонкая, что казалось, будто она вот-вот лопнет. Я не могла ходить, не могла ничего удержать в руке, потому что из-за рубцов кожа перестала быть эластичной, не позволяла мышцам правильно работать.
Я на собственной шкуре (такой вот мрачный юмор) убедилась, насколько это важная часть тела. Сначала убедилась на опыте, а потом, когда смогла читать, много чего перечитала на эту тему, и хорошо, что знаниями этими я «обогатилась» позже. Если бы я сразу знала, какая работа предстоит врачам, я бы, наверно, не выжила. Мое невежество сыграло благую роль, иначе меня убило бы неверие в реальность цели, которую ставили перед собой хирурги, и в возможность благополучного исхода. Воистину мудрым был человек, который сказал, что знание умножает скорбь.
Прежде я и не задумывалась, что такое кожа и зачем. Она идеально выполняла свое назначение, а потому мне в голову не приходило обратить на нее внимание. И потому мне оставалось только удивляться, когда я читала, что кожа — самый большой орган и едва ли не самый сложный по устройству. Что это не просто эластичный слой, защищающий все, что внутри, — он живой, клетки там в бесконечном движении. В самом первом, наружном слое они постоянно погибают, но им на смену из глубины идут новые и новые клеточки, чтобы занять место умерших и принять на себя первый удар. Подумать только! Их главная задача: родиться — защитить — умереть.
Кожа немедленно распознает изменение температуры вокруг человека и регулирует теплообмен, защищает от перегрева или переохлаждения. Она выполняет добрую сотню функций, но одни только защитные настолько сложны… куда там современным электронным системам охраны! Так вот вникнешь, и невольно приходит в голову: может, она думать умеет? Есть же ученые, которые говорят, будто каждый орган в теле человека обладает собственным разумом. Может, они, эти ученые не такие уж сумасшедшие?
Так вот, хорошо, что я раньше об этом всем не знала. По моим представлениям, основная цель лечение заключалась в том, чтобы на место сгоревших участков приживить здоровую кожу. Я понятия не имела, какие сложные системы надо было заставить восстановиться и начать работать. Сгорели нервные окончания, пронизывающие кожный слой, кровеносные сосуды, железы… К счастью, кожа обладает удивительными способностями к регенерации… может, все и восстановится. Но только до этого было еще ох, как далеко! Если прежде моя кожа была образцом порядка, то теперь ее можно было сравнить с инвалидом, который еще и безумен — не только не помогал, так еще и страшно во всем мешал.
Из-за этого я мало что могла делать сама. Главным достижением было то, что я уже не была прикована к постели, к трубкам и капельницам. Мне даже разрешили прогулки! Каждый день Ральф усаживал меня в коляску, и мы спускались вниз. Рядом с клиникой был большой парк, и Ральф возил меня по дорожкам. Первое время я не могла надышаться воздухом, в котором не было примеси больничных запахов — я и забыла, как пахнет нормальный воздух. Я радовалась солнечному дню, но нисколько не меньше удовольствия приносил пасмурный день с его приглушенными красками, когда влажный, прохладный воздух пах дождем, и я с наслаждением вдыхала его прохладу. Я скоро уставала, мне хотелось вернуться, хотелось покоя, но одновременно было так жаль расставаться с этой ароматной свежестью, которую раньше назвала бы промозглостью, а аромата ее и вовсе не чувствовала…