— ОХ, и влетит за моноплан! Теперь наверняка к бабушке отправят! — подумал Тимка, когда кувыркание прекратилось, и он растянулся на траве.
Наверно, в голове у него немножко стряхнулось, иначе он подумал бы совсем другое. А именно, — что был бы самым счастливым человеком, окажись он сейчас у бабушки. И пусть ему даже влетело бы по первое число. И даже по второе или по третье, — он согласен. Но бабушка, как и поселок, где Тимка жил с мамой и папой, были сейчас одинаково далеко от него. Какая разница, что до бабушки лететь сотни парсеков, а поселок тут, километрах в десяти, — главное, отпустит ли его Город?
Еще не так давно здесь жили люди. Тимка смотрел фильмы — люди были совсем как земляне. И жизнь у них была обычная. Только сосредоточена она была в нескольких огромных городах. И города эти вдруг начали убивать людей. Будто злой дух вошел во все то, что люди создавали и строили: в технику, в дома и домашнюю утварь… Это была невероятная война человеческих творений против их создателей, и люди ее проиграли.
На Планете уже побывал десант разведчиков с Земли, следующим был отряд ученых. Они собирались провести здесь исследования и попытаться кого-нибудь отыскать. Разведчики привезли найденные на Планете видеозаписи, и появилась надежда, что погибли не все.
Родители Тима вошли в отряд ученых. Ему очень хотелось попасть в экспедицию, к тому же были каникулы, и он упросил папу с мамой взять его с собой.
Планета была на удивление доброй. Великолепная природа, мягкий климат, изобилие фруктов и ягод, теплые моря, целебные озера и источники… Опасными были только города, но нечисть, что в них обитала, никогда не выходила за окраины. Так что, если в город не соваться… Тимка дал слово родителям и не собирался его нарушать. Ему разрешили пользоваться монопланом (ну, это примерно как велосипед для тебя — как же без него?) Тимка много где побывал, нашел сказочные уголки. А иногда поднимался повыше и, не приближаясь к Городу, огибал его по широкой дуге. В сильный бинокль можно было много чего увидеть.
Не было и следа запустения или ветхости. Здания сияли чистыми окнами, будто их только что помыли. Пышно зеленели парки и сады. Странно, но цветочные клумбы и газоны не одичали и не заросли сорной травой. Было и другое непонятное. Например, изумрудные потеки. Некоторые дома выглядели так, будто на них опрокинули цистерны густого клея, и он застыл, стекая по стенам. А еще встречались наполовину расплавленные многоэтажки — снизу целехонькие, а сверху оплавленная шапка. Да много чего было. На чудеса эти Тим предпочитал любоваться издали. Но сегодня…
Моноплан попал в воздушный поток, и когда Тим обнаружил это, он был уже слишком близко к Городу. Следующее открытие — аппарат потерял управление. Это было неприятно, но не страшно. В воздушных потоках Тим разбирался. Этот был очень мощным, и нечего было бояться, что он внезапно иссякнет. Поток пронесет его над Городом, а потом Тимка сообщит о себе. Тим знал, что Город блокирует радиосигнал, и убедился в этом на деле.
Он и теперь не испытывал никакого страха, ведь известно — над городами чисто. Ученые летают, наблюдают — и ничего.
А внизу было столько интересного! Хотя бы эти странные вихри, о которых он тоже слышал. Вдруг закружатся среди улицы пыльные спирали и ровненько, как в строю, пройдут вдоль улицы и растают. Но в ту же минуту на одной из соседних улиц поднимутся точно такие же пыльные столбы и пойдут своим дозором.
Все случилось, когда Тим засмотрелся на огромные кристаллы. О них он и не слышал ни разу. Они поднимались прямо из каменной брусчатки, игра света на гранях завораживала. Но Тимка успел заметить, как именно оттуда к нему метнулась многоцветная молния — вроде короткого копья. Потом — удар, моноплан резко подкинуло, он начал падать. И если бы не дерево с густой кроной…
Теперь он лежал, уткнувшись лицом в траву, и чувствовал, как страх вкрадчиво трогает спину ледяными ладонями. Вот тебе и безопасно…
Тимка поднял голову и увидел бордюр, который отгораживал газон от асфальта улицы. Дальше темнело отверстие канализационного колодца, крышка валялась рядом. Улица была пуста. На противоположной стороне сияли чистые витрины с манекенами.
Тимка оглянулся назад и увидел моноплан. Он застрял в кроне. Ветки погасили силу удара, а Тим вылетел из пилотского кресла как из катапульты.
Он снова осторожно выглянул из травы. Что-то показалось не так… Взгляд Тимки заметался, отыскивая причину возникшего беспокойства. Пустая улица… безмолвные дома напротив… витрина… серый асфальт… Стоп! Очертания манекенов дрожат, будто Тимка смотрит на них сквозь марево! Только что он видел их очень ясно, а теперь над асфальтом действительно колышется марево, заставляя дрожать и сам асфальт. И тут Тим вдруг понял, что асфальт и вправду дрожит. Это было так, как если бы тарелку с водой поставили на вибрирующий стол.
Рябь незаметно перешла в легкую зыбь, вот уже асфальт пошел волнами, и волны эти, и марево двигались от противоположной стороны улицы. Тим, как загипнотизированный уставился на это жуткое зрелище. Волны асфальта, который вдруг обрел свойства жидкости, уже миновали середину улицы и делались все сильнее, стремительнее. Еще чуть-чуть, и они налетят на бордюр, хлынут на траву и на… него, Тимку!
В этот момент внутри этой жуткой атаки что-то случилось, волны смешались, замерли, а потом опять устремились к Тиму, но теперь они как бы обтекали островок, в центре которого был открытый люк.
Тимку как током ударило: городские подземелья! Как он забыл? Город-мутант боится собственных подземелий! Он рванулся вперед, к черному отверстию колодца… Но не тут-то было — сотни травинок вкрадчиво оплели его ноги и руки. Наверно, он не смог бы разорвать эти силки, если бы не смертельный страх. Два отчаянных прыжка: бордюр, островок… И вот он уже летит в темноту, замирая от ожидания удара. Но падение было не долгим, а удар мягким — прямо под люком лежала большая куча тряпья, поролона, матрацы…
Он вскочил, глядя вверх. В отверстии люка спокойно голубело далекое небо. Тут Тим почувствовал, что ноги его не держат и сел.
Трудно поверить, но нечисть, что завладела городом, действительно боялась подземелий. А Тиму от этого лучше или хуже? Допустим, он спрячется в них от Города-монстра. Но что здесь водится такого, что даже нечисть боится?
Там, где сидел Тим, было достаточно света, что проникал сверху. Но со всех сторон подступала темнота. Он все яснее осознавал, в какую скверную историю попал, и все большие беспокоился, как из нее выпутаться.
Нечего и думать о том, чтобы подняться наверх и пройти сквозь Город. Если бы он стал обиталищем каких-то ужасных хищников, или был бы захвачен злодеями, еще можно было бы попытаться… Но когда сам Город — его улицы, дома, трава стали хищниками, тут не поможет ни осторожность, ни удача.
Но подземелья — это же целый лабиринт!
Единственное хорошо — отец дал Тиму компас, чтоб не заблудился в своих путешествиях. Поэтому, нужное направление определилось легко. Оно оказалось у Тимки за спиной. Он обернулся, увидел глухую кирпичную стену и уныло вздохнул: да, прямого туннеля с табличкой «Выход» для него не прокопали. Тут внимание Тима привлекли какие-то дубинки, аккуратно сложенные под стеной. «Дубинки» оказались факелами, и, обнаружив это, Тим схватился за карман рубашки. Там лежал маленький плоский фонарик, он тоже входил в комплект необходимых путешественнику вещей. К счастью, он уцелел — яркий луч врезался в темноту. Но как же не хотелось Тиму уходить в нее. Кто поджидает его там? Кто заботливо приготовил факелы, сложил под люком колодца кучу мягкого хлама? Ясно, забота предназначалась не Тимке. И понравится ли здешним обитателям вторжение чужака, об этом он, наверно, скоро узнает.
Еще раз сверившись с компасом, Тимка посмотрел налево, направо, вздохнул и пошел навстречу неизвестности. Пока что ясно было только одно: как можно ближе подойти к окраине города. Он будет идти, пока подземные норы тянутся в нужном направлении. Что потом? Честно говоря, эта цель казалась Тиму такой далекой (он не хотел думать — недостижимой), что он и не думал, что делать потом.
Тим знал кое-что о Городе. Но о подземельях — очень мало. И то, что вспоминалось сейчас, совсем не радовало. Сложная городская канализационная сеть переплеталась с древними катакомбами, с запутанными, разветвленными ходами, уходящими на десятки и сотни метров вниз. Здесь было множество тупиков и завалов, скрытые проходы, обманки, колодцы и провалы. Имелись под городом подземные речки, озера и извилистые узкие норы, проточенные ручьями.
Он шел по низкому тоннелю. Вдоль стен тянулись ржавые трубы, над головой шевелились лохмотья паутины. Скоро под ногами захлюпала вода. Всплески воды казались слишком громкими.
Когда впереди мутно забелело, Тимка обмер. Он стоял так минуту или две. Тишина состояла из непонятных звуков: вкрадчивое постукивание, потрескивание, странный звон на пределе слышимости, журчание… А это белое, впереди, было неподвижно и безмолвно так же, как Тим. Но не вечно же стоять — он медленно двинулся вперед, пока не оказался перед коконом, похожим на огромный ком ваты. Он свешивался с потолка, и боками едва не касался стенок. Неужели возвращаться и искать другой ход?
Вроде бы ничего враждебного в нем нет… Тим насмелился и неуклюже пролез внизу, под коконом, более всего боясь коснуться его.
И вот когда он с облегчением выпрямился, сердце вдруг обмерло и ухнуло вниз — Тим понял, что уже некоторое время слышит ритмичные всплески, только вниманием его слишком завладел этот ватный мешок. Впереди кто-то был…
Тим прилип к стене. Скоро на воде появились блики света — некто приближался из бокового хода.
— Эй! — голос раздался так неожиданно, что Тимка вздрогнул. — Не бойся!
Желтый круг скользнул на воду, потом луч прыгнул к Тиму и ослепил его. Заслоняясь от него ладонью, Тимка рассмотрел мальчишку.
Его звали Свен, и он был почти ровесником Тима.
— Я видел, как ты упал, — сказал Свен.
— А ты… откуда тут?..
— Из Города. Теперь здесь живу. Пошли, нам по пути.
Тимкины мысли метались, превращаясь в рваную мешанину.
— Так значит, вы тут… — пробормотал он. — А много здесь людей?.. Ну, из города?..
— Есть, — коротко ответил Свен. — Знаешь, нам далеко идти. Пошли?
В Тимке бурлили разноречивые чувства: радость, что уже не один, надежда на благополучный исход и… что-то беспокоило… В мальчике было что-то не так. Его невозмутимость, может быть? Как будто не было ничего необычного в их встрече — подумаешь, встретил знакомого с соседней улицы.
— Свен, а тебе что, ни о чем не хочется меня спросить?
— Я знаю, ты с Земли, твои родители здесь в экспедиции.
Тим даже остановился — такой ответ еще больше все запутывал. Свен между тем уходил вперед. Тим заторопился, наступил на скользкий бугорок и едва не упал. Свет фонарика прыгнул к нему.
— Ты как?
— Там… внизу что-то…
— А, там чего только нет.
Под ногами чавкало, сандалии за что-то цеплялись, и стоило немалых усилий не оставить их в грязи. Тут новая мысль поразила Тима:
— Свен! Так ты из города?
— Да, я жил там раньше. Ну, до того, как все случилось.
— Как это?.. Ты еще не родился, когда случилось!
— Мне было тринадцать. Так же, как сейчас.
— Не понимаю… Ты перестал взрослеть?!
— Многие перестали меняться.
— Вот это да-а-а! — выдохнул Тимка.
— Тихо! — вскинул руку Свен, фонарик погас. Тим машинально выключил свой и замер.
Он услышал приглушенное монотонное пение. Далеко впереди появился свет факелов, и Тимка увидел людей в черных балахонах с низко надвинутыми капюшонами. Они шли навстречу мальчикам, и Тим почувствовал, что в нем поднимается паника. Он не мог объяснить, почему черные фигуры внушают ему ужас. Но даже если бы он был сейчас один и заплутал бы в лабиринте, даже тогда он не обрадовался бы встрече с ними. К счастью, «монахи» свернули в сторону, и пение их скоро заглохло.
— Кто это? — с трудом выговорил Тим.
— Подземники. Потомки тех, кто успел тогда уйти под землю. Только с ними лучше не встречаться, и вообще, ни с кем.
— Почему?
— Нравы здесь жестокие, — коротко сообщил Свен.
Озадаченный Тим шел теперь за ним след в след, и вдруг разглядел впереди ватный кокон.
— Я такой уже видел!
— Плеснюки не опасны.
— А что это?
— Они растут вот в таких болотистых комарниках. Тут полно всякой мелюзги — вон, смотри.
Луч скользнул вверх, и Тим увидел, что свод шевелится. Кирпичи скрывались под слоем крохотных белесых созданий.
— Плеснюки из мертвых насекомых получаются. Растут, пока кто-нибудь не заденет. Тогда они лопаются, и во все стороны летят ядовитые брызги. А уж вонь… не отмоешься потом. Знаешь… нам надо уходить из этих мест.
Больше Тим ни о чем не спрашивал. Он и так едва поспевал за Свеном. Тимке ничего не оставалось, как полностью довериться ему, и изо всех сил стараться не отстать, удержаться на ногах, когда спотыкался, оскальзывался и хватался за влажные стены.
Неожиданно тесные стенки исчезли, и Тим не сдержал удивленного вскрика. Они стояли в огромном зале, пространство заливал слабый зеленоватый свет. С высокого потолка спускались нити, покрытые чем-то, похожим на иней. Они тихо качались, и зал был полон тихого шелеста, как будто ветер играл в кронах. Под этим фантастическим, сказочным лесом блестело большое озеро.
— Красота какая! — Тим не мог глаз отвести.
— Здесь передохнём.
— Ты же сказал, надо уходить, — опомнился Тимка.
— А мы прошли плохие места.
— Плохие?
— Там обитает большая колония людей, мы были на их территории. Под землей несколько колоний. Они враждуют, стараются побольше в плен забрать.
— Для чего?
— Здесь трудно жить, надо много и тяжело работать. Поэтому нужны рабы.
— А разве сюда те люди не могут прийти? — забеспокоился Тим.
— Могут. Но это место особое. У этого озера даже заклятые враги не станут драться, а спокойно разойдутся каждый своей дорогой. Тут что-то есть, особенное. Видишь — даже воздух светится. Сюда раненые приходят. И легкие раны прямо на глазах затягиваются.
— Свен, а те люди, в капюшонах — они кто?
— Из той же колонии. Там поклоняются Городу. Религию такую придумали. Жертвы приносят. Вот кого мы с тобой видели, они и исполняют обряды жертвоприношения.
Тим вздрогнул — в нем еще живы были остатки недавнего страха.
— Ты в другой колонии живешь?
— Нет. Кто не меняется, живут сами по себе, поодиночке.
Тим подошел к воде и начал оттирать с себя грязь: «Поодиночке… Странно. Он ведь ребенок. Как можно одному выжить?» И тут краем глаза Тим уловил что-то. Поднял голову, но ничего не увидел. А потом заметил, что над водой, неподалеку, воздух как будто сделался жидким. Тим ощущал (непонятно какими органами чувств) невидимую игру света на текучей фигуре …
— Свен… — сдавленно позвал он.
— Это прозрачник, — проследив за его взглядом, сказал Свен. — Они неопасные. Правда, изредка встречаются вредные. Пакостят по мелочи. Прикинутся, например, призраком и пугают. Или факелы гасят. А то заманят в такие трущобы непролазные, ни один день выбираться будешь.
— Они разумные?
— Немножко.
Прозрачник, с которого Тим не спускал глаз, вдруг скользнул беззвучно и потерялся в белых нитях.
— Свен, а вы знаете, что произошло с вашими городами?
— Их захватила чужая форма жизни. Она блуждает в космосе в виде сгустка разумной энергии. Иногда вторгается в обитаемые миры. Этот разум способен «оживлять» неживое. Он проникает в молекулы, и они становятся как бы разумными, с вещами происходит странное: деревянный стул растечется, как лужа, или что похуже сделает — нападет на человека, к примеру. А живое этот разум убивает. Я думаю, он что-то извлекает для себя, питается вроде.
— Вы не пытались установить с ним контакт?
— Он слишком другой. Сюда он пришел просто перекусить. Ты можешь представить, что котлета захочет установить с тобой разумный контакт? Мы ждем, что он скоро уйдет. В городах давно уже никого не осталось, ему больше нечего тут делать.
— Но он знает, что люди ушли под землю?
— Знает. Хорошо, что сам в подземелья не лезет.
— А почему не лезет?
Свен пожал плечами.
— Смешно, но я думаю, он боится. Может, у него страх перед замкнутым пространством. Ему привычнее космос, безграничность.
— Но тогда откуда здесь сколько всякого… странного?
— Это наше, — улыбнулся Свен. — Такое и раньше здесь водилось, всегда. И почти всегда оно объяснимо. В общем-то, опасны здесь только люди. Ну, как ты? Отдохнул? Пошли дальше.
Мальчики шли долго. Свен был бодрым и полным сил, а Тимка устал. Как хорошо, что ему не надо было думать о дороге, и не ломать голову каждый раз, как ходы раздваивались. Теперь он знал, что без Свена ему ни за что бы не выбраться! Десятки раз Свен спасал его, предупреждая: «Стоп! Решетку в полу видишь? Не наступай!» Или говорил: «А теперь даже не дыши! Вон там колония летучих мышей. Они злющие и ядовитые». Да-а, недолго продержался бы он без такого попутчика.
Впрочем, Тим, понятия не имел, прошли они хотя бы половину пути или нет, как и о том, что еще ждет их впереди.
Подъем был длинный и утомительный. Одно было хорошо — ход освещали тусклые электрические лампочки. Тим уже с облегчением поглядывал вперед, поверх плеча Свена — там виднелось устье тоннеля, и подъем кончался. И вдруг Свен остановился так, что Тимка едва не налетел на него. Наверху посреди прохода стоял мальчишка и исподлобья смотрел на них. Свен странно молчал. Потом попросил негромко:
— Пропусти, Княжич. Ему очень надо.
Лицо мальчишки сделалось высокомерным и холодным. Свен вздохнул и повернулся к Тимке:
— Пошли назад. Он не пропустит.
— Ты что?.. Как это не пропустит?
Тимка удивленно глянул вперед. Мальчишка, как мальчишка. Только задиристый, сразу видно. Младше их со Свеном. И удивительно чистенький посреди этой грязи, паутины и ржавчины. На нем была светлая рубашка наподобие туники, по низу что-то серебрилось.
— Назад! — так выразительно повторил Свен, что Тим сразу повернулся и пошел вниз.
Молча они прошли чуть ни половину длиннющего хода, когда Свен пробормотал:
— Иногда мне его поколотить хочется, злюку!
— Да чего его колотить! Малек! Отодвинули бы и прошли! — обернулся к нему раздосадованный Тимка.
Свен усмехнулся и промолчал.
— Он кто такой? — не мог успокоиться Тим.
— Призрак.
— Кто?.. — медленно обернулся Тимка.
— Привидение. Когда в добром расположении духа, он ничего. Может скрытый проход показать или чистый источник.
— Ну и ну!.. А он что… правда — княжич?..
— Да про него никто не знает. Может, и был сыном князя. Высокомерен больно и своенравен. Он тут давно появился, задолго до подземников. Я думаю, ему несколько сотен лет.
— Ну и чудеса у вас тут! А другие призраки есть?
— Есть, конечно. Дама-в-белом любит с потолка спускаться. Сначала ноги появляются, потом и сама. Руки раскинет и к людям. Первое время боялись ее, а теперь внимания не обращают, плюнут да проходят сквозь. Только она тоже вроде как злиться начала.
— Ох, Свен… Не надо лучше про них… Еще накличем.
Они шли и шли, и Тиму стало казаться, что эти подземные норы никогда не кончатся. Он уже равнодушно проходил мимо плеснюков, мимо слабо светящихся в темноте студенистых «мешков» — безобидных скоплений слизи, аморфной и неприятно холодной. Несколько раз встречались прозрачники. Вот людей они не видели со времени, как покинули места обитания той колонии. Наверно, Свен шел так, чтоб не забредать на опасные территории.
Один раз Тим страшно перепугался. Ход тогда разделился на два, и оба вроде бы в прежнем направлении продолжались. Свен велел Тиму остаться у развилки, и пошел по одному из тоннелей. Тим спрашивать ни о чем не стал: значит, надо так, раз Свен сказал. Ему хорошо было видно пятно света от фонарика. Он стоял, слушал потрескивание своего факела (они давно нашли другой) и затихающий шорох песка под ногами Свена. Фонарик выхватывал из темноты сухие чистые стены из кирпича, ровный пол. Судя по всему, проход обещал быть легким.
Потом Тим заскучал, посветил в соседний проход. И прошел-то всего пару шагов, когда нога повалилась с сухим треском, и Тим рухнул вниз, оказавшись нос к носу с белой оскаленной мордой. Он заорал что было силы, и тут на него прыгнул свет фонаря. Наверно, Тимка потерял на минуту сознание, иначе каким образом Свен мгновенно оказался рядом?
— Чертяка! — услышал Тим и подумал, что Свен ругает его.
Но оказалось, «чертякой» была та ужасная морда. Тимку все еще трясло от пережитого страха, когда он узнал, что это всего лишь дохлая собака, которая со временем обросла слоем извести.
— Знаешь, а идти здесь придется, — кивнул Свен на тоннель, в который самонадеянно сунулся Тимка.
— Почему?! Там же отличный проход! Сухо и чисто!
Покусывая губы, Свен молча смотрел на Тимку.
— Ты объясни хотя бы!
— Нехорошо там.
— Но ты же прошел до конца и вернулся назад!
— Я другой. Ты когда-нибудь слышал про гиблые места?
Тим неопределенно дернул плечом:
— Да брось, Свен. Что со мной случится?
— Я не знаю. Можешь увидеть что-то, тут галлюцинации бывают.
— А давай бегом? Ход-то коротенький, препятствий никаких. В две минуты проскочим.
— Ну, как хочешь. Держи себя в руках, а я буду рядом.
Они пробежали больше трети этого кирпичного коридора, и Тим уже готовился посмеяться над опасениями Свена, когда началось. У него возникла уверенность, что с самого начала тоннель не хотел пускать его, сопротивлялся. Сначала это было незаметно, но сопротивление нарастало, и вот теперь упруго толкает в грудь, и требуется напрягать все силы, иначе оно отбросит назад. Подошвы сандалий начали липнуть к полу, Тим ясно чувствовал, что каждый раз за подошвой тянется густая, вязкая масса. Еще хуже было, что и мысли увязли в такой же тянучке. Одновременно пространство начало скручиваться наподобие тряпки. И Тимку скручивало изнутри, из него самого. Он потерял направление, и если бы Свен не тянул его, крепко держа за руку, Тим начал бы слепо тыкаться в стены.
Каким-то крохотный кусочком сознания он продолжал все помнить, и сухую горячую ладонь Свена чувствовал постоянно. Но все остальное в нем заполнила глухая, темная, нечеловеческая сила и ломала, и крутила его. И продолжалось это бесконечно долго, хотя на самом деле все кончилось в считанные минуты.
Наваждение схлынуло, как только Свен выдернул его из тоннеля. Тим без сил рухнул на колени. Легкий сквознячок обдувал его, холодил через мокрую насквозь рубашку. Он отдышался и встал — ноги были ватными.
— Пошел бы туда еще раз? — без тени насмешки спросил Свен.
— Ни за что! — покрутил головой Тимка. — Лучше по чертякам лезть! Но почему на тебя не подействовало?
— Я — другой, — коротко ответил Свен. Тиму показалось, что он услышал горечь в голосе Свена, и ни о чем не стал спрашивать.
Вопросы мучили Тимку, но он почти не расспрашивал Свена, обстоятельства не располагали. Тим видел, что за всю дорогу Свен ни на минуту не расслабился. Он чутко вслушивался в звуки подземелья. Ни раз приказывал Тимке стоять и не двигаться, а сам выключал фонарик и исчезал в темноте. Ни раз круто менял направление и поспешно увлекал Тима в первый попавшийся проход. Тим был уверен, что только благодаря осторожности Свена, путь их был благополучен. Какие уж тут разговоры.
Свен остановился, посмотрел вверх и сказал:
— Все, выходим.
Высоко, в отверстии колодца розовел кусочек вечернего неба.
— Он на территории очистной станции выходит. Ближе к поселку не подойти.
— Да это же близко совсем!
— Пошли.
— Ты тоже?
Свен кивнул.
— А тебе не опасно? — с тревогой спросил Тим.
— Нет.
Свен подпрыгнул и ухватился за железную скобу в трубе колодца.
Через несколько минут Тимка вдыхал чистый, свежий воздух. Вдалеке, на горизонте темнели городские силуэты. И гораздо ближе — рукой подать, светились в последних лучах домики Поселка.
— Идем, не стоит терять времени.
— Ты пойдешь со мной?! В Поселок?! — Тимка даже подпрыгнул от радости.
— Я должен убедить вас немедленно уйти с Планеты.
— Почему?.. — у Тимки вытянулось лицо.
— Сегодня кое-что случилось. Раньше он не трогал вас. Десантники даже в Города входили. Но сегодня он напал на тебя. Он голоден, и я думаю, что он меняется, приспосабливается. Понимаешь? Он очень опасен. И если увидит в вас добычу… от него не скрыться ни в поселке, ни на орбите. А здесь вы ничем не поможете. Он уйдет сам.
У Тимки от таких слов засосало под ложечкой. Стало страшно, и он совсем по-другому посмотрел на Поселок…
— Не бойся. Там все в порядке, — сказал Свен.
— Откуда ты… — начал Тимка, но Свен дернул щекой, будто ухмыльнулся, повернулся и пошел вперед.
Какое-то время Тим шел за ним молча и думал, что про Свена он так ничего и не знает и приходит время расстаться. Вот если бы Свен взял да и полетел с ними! Неужели ему так дорого одиночество и это гнусное подземелье…
— Свен, если людям можно выходить, почему они остаются под землей? Почему не уйдут куда-нибудь подальше от Города?
— Подземников он достает везде.
— А ты?!
— Что я? Мне он уже ничего не сделает, — мрачно усмехнулся Свен. — Убить только один раз можно.
— Я не понимаю…
— Княжича помнишь?
— Ну.
Свен остановился и обернулся.
— Я такой же.
— Призрак?..
— Дух. Многих он убил… насовсем. Но немало стали такими, как я. Ты испугался?
— Н-нет… Просто не могу поверить… Ведь ты настоящий! Ты держал меня за руку!
Свен посмотрел на ладони.
— Нет, не настоящий, это временно. Из-за тебя. А знаешь, в этом тоже есть хорошее. Свобода. — Свен поднял голову и посмотрел в темнеющее небо. — Мы учимся становиться единым разумом, учимся жить в космосе. И может быть, однажды мы будем готовы дать бой.
Лицо Свена стало жестким, острый взгляд ушел мимо Тима, к горизонту, где чернели силуэты Города.