Ксеня то и дело поглядывала на двери, откуда должен был появиться Евдокимов. Но услышала его раньше, чем увидела. Быстро поднялась, и, извинившись, заторопилась навстречу.

— Олег Михайлович…

— Виталий, мы сейчас.

— Вы уже знаете? — нервно спросила она.

— Да, Виталий рассказал.

— Мне так нехорошо! Зачем мы приехали?!

— Ну-ну, Ксана. Успокойся. Впрочем, я тоже ляпнул подобную глупость. Прямо Глебову. Мы не лишние. — И, помедлив, сказал: — Особенно, ты.

— Я?! О чем вы?

— Боюсь опять ляпнуть что-то не то… Прости меня заранее, Ксана, детка. Постарайся привлечь внимание Оли. У вас было в прошлом кое-что общее, отчего ты сможешь стать ей особенно близка.

— Что — общее?..

— То, о чем ты хотела бы забыть. И Ольга тоже. Но знаешь ли ты, как сближает людей одинаковая боль?

Ксеня молчала, но Крёз видел, как на глазах белеет её лицо.

— Ксюша, а у меня есть чем тебя обрадовать.

Она громко сглотнула и непонимающе посмотрела на него.

— Арвид сделал своё дело.

— Что?.. — Ксеня, действительно, изо всех сил надеялась забыть то, о чём напомнил ей сейчас Крёз, и слова его словно швырнули её в ледяную воду, и она стыла, леденела в них, не в силах впустить в сознание какую-либо другую мысль…

Крёз улыбнулся, наклонился к её уху и шепнул:

— Он возвращается.

И Ксеня поняла. Крёз увидел, как в глазах её выплеснулась сумасшедшая радость вместе со слезами, наполнившими очи-озера, только что будто скованные морозом.

— Правда?! — выдохнула она, то ли ещё не веря, то ли чтобы услышать снова.

— Правда, — улыбаясь, Крёз обнял её за плечи, и она уткнулась лицом ему в грудь. — Бедные вы, бедные, мои птицы-синицы. — Он отстранил её, посмотрел в лицо: — А теперь будь умницей. Теперь на душе у тебя легко — помоги им. Возьми часть Ольгиной беды, обогрей её и не скупись. И запомни, чтобы я не повторял — мы нужны здесь и сейчас.

— Я поняла… — смаргивая слезинки, проговорила Ксения. — Я постараюсь…

Когда они вошли в столовую, Ксеня сразу увидела ту женщину. Конечно, это была Ольга. Она подняла голову и увидела входящего Крёза. Глаза её мгновенно наполнились слезами, и Алексей положил руку её на плечо, легко обнял, чуть заметно прижал к себе. И Ольга взяла себя в руки. Она пошла навстречу гостю, остановилась перед ним с болезненной улыбкой, но сказать ничего не могла, боялась расплакаться.

— Хочешь, поклянусь тебе, что с малышкой ничего не случится, — сказал Евдокимов.

И хотя ясно было, что Крёз — не Господь Бог, но Ольга посмотрела на него с такой надеждой!..

— Я клянусь тебе, Олюшка. Всё будет хорошо, — он, как ребёнка, погладил её по голове, и сказал: — Ты одна еще не знакома с Ксюшей. Это жена Арвида. Тоже натерпелась, пока парень лазил в самое логово Шерхана. Впрочем, в прошедшем времени об этом пока рано говорить — он еще не вернулся. Ты уже знаешь? Шерхана больше нет. А сделал это Арвид.

Взгляд Ольги от Евдокимова метнулся к Ксене, она порывисто шагнула:

— Ксения!.. Если бы вы знали, как я… благодарна вашему мужу!.. Что это для меня значит… Он… Он скоро вернётся к вам… — она сжала руку Ксении.