город в праздничном калейдоскопе, а любовная пьеса с театральных подмостков сходит в жизнь
Гретхен вошла в круговерть праздника с твердым намерением исполнить пожелание Ларта. Некоторое время она осматривалась, следуя по течению в людском потоке. Люди вели себя так, будто все они были добрыми знакомыми, если не сказать друзьями. Она бы подумала, что так и есть, но и к ней обращались точно так же, как к другим, то обмениваясь впечатлением от представления, которое давали уличные акробаты, то просто приветствовали и говорили комплименты, не сдерживая своих эмоций при виде очаровательной дамы в маске. Кто-то предлагал на платье букетик цветов, кто-то угощал освежающим напитком. Более того, Гретхен и самой стало легко обратиться к любому из тех, что оказывались с ней рядом и заговорить о чем-нибудь — между нею и людьми вокруг таяли рамки отчужденности, возникала единая общность. Гретхен начала ощущать свою сопричастность ко всему, что здесь происходит.
К тому же, карусель праздника увлекала ее всё больше, кружила, не оставляя места мыслям, отличным от настроения всеобщей радости и веселья. Вокруг Гретхен было столько интересного, повсюду хотелось успеть. В сквере азартно состязались в силе и ловкости, и Гретхен тоже приняла участие в одном из состязаний — в выдувании мыльных пузырей. Такое простенькое действо благодаря репликам распорядителя приобрело характер веселой потехи. Потом Гретхен случайно зашла на небольшую площадь со скрытыми фонтанами, а когда разобралась что к чему, было уже поздно: стоило сделать неверный шаг, и из мостовой вырывались то водяная змейка, встречи с которой можно было всё же избежать при известной ловкости, то широкие веера водяной пыли, щедро орошая и самого оплошавшего и всех его соседей. Это было не только весело, но даже приятно освежиться в жаркий день — в результате Гретхен как ни осторожничала, тщательно осматриваясь и рассчитывая каждый шаг, всё равно выбралась с площади вся мокрая. Правда, уже через пять минут солнце высушило ее платье.
Фокусники, жонглеры, разносчики воды и сладостей, смешные маски — калейдоскоп праздника то и дело менялся, являя себя Гретхен во всем разнообразии и блеске.
Утомившись, она вошла в тень большого шатра. Оказалось, что здесь шел бесконечный неписаный спектакль, где актерами становились люди с улицы. Каждый мог включиться в действие и повести сюжет по собственному хотению, и завести персонажей в непроходимые дебри, из которых выпутываться предстояло другим — спектакль то приобретал накал драмы, то превращался в комедию, то в действо вмешалась группа музыкантов, и актерам пришлось петь. Гретхен некоторое время с интересом наблюдала представление, но вдруг главная героиня спрыгнула с подмостков, протиснулась в кольцо зрителей и прикоснулась к плечу Гретхен, приглашая заменить ее на сцене. Первым порывом Гретхен было попятиться и исчезнуть в толпе, но следующей была мысль: «Это замечательно весело! Ларт хотел бы увидеть меня в таком амплуа, и значит, я смогу!»
Партнером ее оказался мужчина, который всего несколько минут назад поднялся на подмостки. Вероятно, среди зрителей было много его знакомых, потому что его появление встретили необычайно дружными и одобрительными возгласами. Гретхен же, глядя на него, еще и восхитилась им. Она до сих пор не смогла привыкнуть, что-то и дело встречает людей не просто привлекательной внешности, но по-настоящему красивых. У этого человека было открытое, ясное лицо, здесь не было яркой, бросающейся в глаза красоты, но чем дольше задерживался на нем взгляд, тем дольше хотелось смотреть и смотреть в него. Черты лица не были мягкими, здесь была иная пластика: резко вылепленные скулы, четкий контур губ, прямой нос, высокий лоб с непокорно падающими волнами темных прядей, острый прищур серых глаз…
Гретхен опомниться не успела, как оказалась на подмостках — этот мужчина спрыгнул вниз, уверенно вывел ее из толпы зрителей и, подхватив, поставил на дощатую сцену. Зрители тут же разразились приветственными и ободряющими криками. Гретхен рассмеялась и попыталась включиться в игру. Партнер вел партию безнадежно влюбленного в нее чудака. Гретхен и не ожидала от себя, что на таком подъеме проведет мизансцену. Они вдвоем составили замечательный дуэт, на лету подхватывали реплики друг друга и даже мысли, откуда только что бралось. Зрители то и дело поощряли их возгласами «Браво!» и аплодисментами.
Минут через пятнадцать Гретхен шепнула партеру:
— Я вас покидаю, укажите, кого выбрать вам в «возлюбленные»?
— Взамен вас? Это невозможно, убежим вместе!
Через минуту он стоял на мостовой, протягивая руки к Гретхен. Она передала эстафету девушке, оказавшейся неподалеку и под восторженные аплодисменты зрителей они, рука об руку, со смехом выбрались из плотного кольца театралов.
Остановившись, незнакомец обернулся к Гретхен:
— Благодарю вас, вы были великолепны!
— О, вы тоже! — рассмеялась она — волна подъема, который она только что испытала, всё еще держала ее и не собиралась идти на убыль. — Но у меня отчего-то разыгрался аппетит! Не знаете ли вы, где здесь можно перекусить?
— Знаю. Кроме того, ваша мысль мне по вкусу, — рассмеялся он. — Вы не возражаете, если мы пойдем туда вместе?
Скоро они сидели за столом в прохладном полуподвальчике, и расторопный мальчуган уже спешил к ним с подносом в руках.
— Вам придется снять маску, — улыбнулся мужчина.
Гретхен заколебалась, до этой секунды она об этом не думала.
— Снимите ее, Гретхен. Зачем вы прячете лицо?
— Как вы узнали меня?! — неприятно изумилась Гретхен.
— Если бы я слышал ваш голос всего один только раз, даже тогда я не спутал бы его ни с чьим другим.
— О-о, — с досадой протянула Гретхен. — Мне нужно было стать еще и немой?
— Не кощунствуете. Лучше позвольте любоваться вами.
Он протянул руку через стол, взял пальцами краешек маски и вопросительно остановился — Гретхен молчала, и он осторожно потянул вверх. Он с неподдельным волнением смотрел в открывшееся лицо Гретхен, наконец выдохнул:
— Вы божественно хороши…
Гретхен прикусила губку, помедлила и сказала:
— Если вы повторите это еще раз, я вас прогоню.
В глазах мужчины появилось удивление, потом улыбка.
— Я вспомнил второе ваше имя. Простите. Я понял, зачем вам маска. Но поскольку я уговорил вас с нею расстаться, то чувствую теперь некоторую ответственность. Не прогоняйте, позвольте быть если не рядом с вами, то неподалеку. Может быть я понадоблюсь вам.
— Вы действительно думаете, что мне может понадобиться ваша защита?
— Защита? Разве я обмолвился о ней хоть словом? Разумеется, она не понадобится, — честно сказал мужчина. — Но мне кажется, так вам будет спокойнее.
Гретхен молча кивнула — то ли в знак благосклонного согласия, то ли одобряя искренность нечаянного знакомого, улыбнулась и принялась за куриный паштет.
Они почти доели свой обед, когда над улицей поплыл странный, трубный звук.
— Что это? — прислушиваясь, спросила Гретхен.
— Рог морского единорога. Его голос напоминает, что если мы не хотим пропустить выезд главных героев дня, нам лучше прервать обед.
— Идемте же! А я-то думала, что наверняка уже всё пропустила!
— Рог трижды возвещает о скором их явлении. С третьим сигналом растворятся ворота храма.